Ветер моих фантазий. Книга 2. Елена Юрьевна Свительская

плечами передёрнув. – Разве человеческий мальчик наших с тобой лет научен так кромсать боевых кианинов?

      Вздрогнул Кристанран от внезапной догадки. Отчего-то кулак сжал его хианриа.

      «Но, впрочем, это же Китрит 66-1, а эти гады очень изворотливы и убедительны»

      – И вообще, – невозмутимо продолжил мальчик с жадным характером учёного, внимательно глядя за первыми встреченными Китрит 66-1 и его аини, такими редкими и такими взволнованными, – разве обычный мальчик кинулся бы так крушить моих спутников? А вдруг бы они оказались людьми? Разве человек может так безжалостно выпотрошить другого?

      Кристанран страшно побелел. Сандиас с трудом спрятал улыбку.

      «Надо же, какой же ты предсказуемый, Кристанран!» – довольно подумал он.

      Человек потерянно осмотрел опустевшую землю, тщательно прибранную чужими роботами. Но, впрочем, он всё ещё помнил, как всё вокруг было покрыто клочками чужих тел. Так похожими на настоящие! Крохотные металлические капельки имплантатов не были заметными издалека. А потому будто трупы искорёженные, разорванные, разрезанные валялись вокруг, на части разделённые. И всё это сделал его брат. Сделал, о ужас, совершенно равнодушно.

      «Разве человек мог?..» – отчаянно подумал он.

      Повернулся к брату. К тому, кто несколько недель столь беспощадно прикидывался его братом, да столь нагло врал ему. Хотя мягкое сердце, душа, не отягощённая ещё слишком болью и трудностями, не хотела верить в те жуткие слова, сказанные чужим.

      – Ты… – голос юного человека, отчаянно смотревшего на кианина, дрогнул. – Ты… скажи, Кри Та Ран! Честно скажи! Ты – человек или кианин?!

      У второго мальчишки внутри что-то случилось. Будто прутьями металлическими внутренности проткнули. Раскалёнными прутьями. Боль, от которой хотелось съёжиться. Боль, от которой нельзя было убежать.

      «Меня задели в бою?» – подумал он напугано.

      Но эти глаза смотрели на него. Они… это они его резали! Без ножа.

      – Ты человек или кианин?! – резко спросил Кристанран. И лицо его исказилось от внутренней боли.

      «Сердце не смогли полностью восстановить внедрённые имплантаты?..»

      Так подумал мозг. Сознание, рождённое в теле.

      А остатки души, скрытой где-то внутри, подсказали:

      «Ему больно, потому, что он не знает правды, потому, что Кристанран не хочет, чтобы я был кианином. Но я всё равно останусь только кианином. И он всё равно однажды это поймёт. Ведь кианины не могут совсем заменить людей. Временно – да. Но навечно – нет»

      Он не осознал это толком. Но, следуя неясному порыву, почему-то решил сказать это сейчас:

      – Я – твой хианриа.

      Потому что он и правда был его хианриа. Только хианриа. Но это не помешает ему следовать за ним вечно. Ту вечность, которая будет длиною в их жизнь. И злость Кристанрана не помешает.

      От слов брата, точнее, лишь человекоподобной оболочки, которую своим братом считал, Кристанран вздрогнул. Кажется, ему тоже примерещились эти раскалённые прутья,