Средневековая история. Интриги королевского двора. Галина Гончарова

коснулся полированных камней.

      Красиво. Очень красиво. Лилиан Иртон открывалась с новых сторон. Торий ни минуты не жалел о сотрудничестве с ней.

      Лучше одна умная женщина, чем десять дураков…

      «Ваше величество, с прискорбием должен сообщить, что с его высочеством на охоте произошел несчастный случай.

      Все более-менее обошлось. Ричард жив, и, по уверениям врачей, его жизнь находится вне опасности. Но выздоравливать ему еще предстоит. Так что мы вынуждены задержаться в Уэльстере на зиму.

      Ричард поступил как герой. Когда во время охоты лошадь принцессы понесла, он бросился за ней и оказал всю возможную помощь ее высочеству.

      К сожалению, свита не успела за Ричардом. А охотники спугнули рысь, которая напала на принцессу.

      Ричард защитил ее, но сам был ранен. Раны уже заживают.

      Гардвейг высоко оценил благородство его высочества и предоставил все необходимое для лечения.

      Принцесса также днюет и ночует у постели раненого героя…»

      Джес обмакнул перо в чернильницу, стряхнул каплю и решительно вывел дальше:

      «Ваше величество, это во многом моя вина. Я не должен был оставлять Рика одного. Не должен был гоняться за оленями.

      Я приму любое наказание, которое вы мне назначите.

      Не оправдываю себя и не прошу снисхождения. Если бы Рик умер, мне осталось бы только броситься на свой меч.

Остаюсь искренне преданный вам,Джерисон, граф Иртон».

      А теперь посыпать песком, дождаться, пока высохнет, запечатать и отправить.

      Глава посольства, герцог Фалион, наверняка напишет что-то свое. Уже написал. И Джес не собирался с ним ругаться. Что-что, а трепку он заслужил. Дома ему не хватает… оленей! Сам себя повел как последняя свинья, нет бы подумать и ни на шаг от друга не отходить…

      Вообще, он терпеть не мог Фалиона. Старый заносчивый мерзавец, иначе и не скажешь. И почему Эдоард назначил его формальным главой посольства?

      Хотя… тут был вопрос политики. Земли Фалиона находились как раз на границе с Уэльстером, так что герцог осознавал – по нему первому ударит любая ссора. И надо быть вдвойне, втройне осторожным.

      Ну и… старинная семья, почтенный возраст… да и не дурак.

      Мерзавец, но не дурак.

      Джес невольно поморщился.

      М-да, если бы все дело было за Фалионом, он бы Адель в посольство не пристроил. А так…

      Попросил Рика, тот поговорил с дядей – и Эдоард махнул рукой. Мол, ладно.

      Гуляй, пока молодой…

      Что Рик, что Джес Фалиона терпеть не могли. Старикан обожал длиннющие нотации о поведении молодежи, из-за него уже несколько раз срывались попойки… ну да ладно. Кто-то должен выслушивать кучу протокольной нудятины. Почему бы и не старик?

      Его не жалко…

      Фалион полностью оправдал свое прозвище Вяленая Щука.

      Когда Джес принес ему запечатанное письмо, герцог посмотрел с издевкой:

      – Что, каетесь?

      И попал не в бровь, а в глаз.

      – Ваше дело отправить, а не мораль мне читать, – огрызнулся Джес.

      Но куда там…

      – А