Дорога домой. Галина Гончарова

попала в реанимацию, врачи за нее опасаются, – коротко пояснила я.

      Эвин зашипел сквозь зубы.

      – Все. Оборотню на хвост наступили, – констатировал Тёрн.

      – И ты так спокойно об этом говоришь?!

      Я бросила укоризненный взгляд на оборотня.

      – Я могу и беспокойно, только вот что мы можем сделать?

      Я надавила на последнее слово и пристально глядела приятелю в глаза. И что есть сил умоляла: «Пойми меня, балбес! Пойми! Мы все сделаем! Но моей матери об этом знать не надо!»

      Не знаю, что сработало лучше – наше взаимопонимание или волшебный пинок под колено от Лерга. Видимо, и то и другое, потому что оборотень успокоился и обратился к моей маме:

      – Анна Егоровна, а где лежит эта подруга? Возможно, мы для нее что-нибудь сделаем?

      – Третья городская больница, – машинально ответила мама. – Только вряд ли вас пустят в реанимацию. Придется подождать…

      – Подождем, – пропела я. – Обязательно подождем. И надеюсь, милиция найдет этих подонков.

      Разговор перешел на более приятные вещи, а через час мы откланялись. Мама не возражала. Она собиралась заняться генеральной уборкой, раз уж она дома. И перетряхнуть все подряд.

      Ну и правильно. Занятые руки – лучшее средство от головной боли.

* * *

      На лестнице Эвин пристально посмотрел на меня.

      – Ёлка, я надеюсь, ты понимаешь! Этих подонков надо найти!

      – Кто бы спорил! Надо! Но моей матери знать об этом не обязательно! И о твоей второй личности тоже! У тебя же шерсть начала проявляться! – возмутилась я.

      – Извини. Но меня это так взбесило!

      – Понимаю.

      Вопреки всем представлениям о них, оборотни были, пожалуй, одним из самых высокоморальных народов мира магии. Их отношение к женщинам стало легендой. Они не выносили матерщины. А самой уязвимой их точкой являлись дети и старики. Оборотень в принципе не мог поднять руку ни на ребенка, ни на пожилого человека. Для них это было так же ненормально, как самоубийство. Даже хуже. Звериный инстинкт призывал защищать слабейших и заботиться о потомстве. Что они и делали. Сначала, может, и бессознательно. А потом возведя это в культ. «Дети – наше будущее. Старики – наше прошлое. Без прошлого не будет будущего». Коротко и по существу.

      Никому из оборотней в голову не могло прийти оскорбить пожилого человека. Даже если тот был… не вполне порядочным. То есть даже откровенным подлецом. Возраст и опыт. И этим все сказано. Если ставить перед оборотнем выбор, кому погибнуть – ему, его отцу или его сыну, любой оборотень без колебаний выбирал себя. И я точно знала: если Эвин найдет подонков, которые поиздевались над беззащитной старухой, – он их и убить может.

      И останавливать я его не стану!

      Подлость – то, что наше государство делает со стариками!

      Подлость и мерзость!

      Они ведь беззащитны в самом худшем варианте. Вообще беззащитны.

      Я не стану осуждать оборотня за смерть парочки подонков. Наоборот. Я помогу ему. И пусть тот, у кого нет ни бабушек, ни дедушек, кто их не любил, кто не любит своих родителей, первым бросит в меня камень. И не обижается на эффект бумеранга!

*