Проклятый. Анна Мистунина

так или иначе смоет грех…

      – Нет, – с трудом ответил Эриан, – нет. Я слаб, но не настолько. И вы правы насчет закона. Карий – брат-принц Империи, пока жив, этот титул неотчуждаем. Покуда я не обзаведусь сыном, он мой наследник. Его казнят на главной площади, с почестями, как наследного принца. Так велит закон. А законом… Законом держится Империя. Теперь я это понимаю.

      – Да будет так, ваше величество. А сейчас вам надо пройти в тронный зал и говорить с людьми. До коронации вы будете сидеть на месте наследника, но это лишь проформа. В глазах народа и в глазах Бога вы – император истинных людей.

      – Да. Я приду.

      – Тогда я покину ваше величество. Встретимся в тронном зале.

      Уже выходя, жрец на миг остановился.

      – Ваше величество, – сказал он. – Дама Истрия закрылась в своих комнатах. Если прикажете…

      – Нет! – почти всхлипнул Эриан. – Оставьте ее в покое!

      – Да, ваше величество.

      Первый день правления императора Эриана растянулся, казалось, на год. Вереница посетителей не кончалась. Небольшой перерыв для еды, короткий, меньше часа, сон, лишь обостривший усталость, и опять аудиенции. Эриан принимал вассальные клятвы и соболезнования. Подтверждал обещания и привилегии, данные отцом. Выслушивал сообщения и просьбы. И весь день Верховный жрец был рядом, за спинкой кресла наследника, подле пустого трона. Его тихие, неизменно уместные подсказки: этому надо польстить, того припугнуть, здесь проявить скорбь и понимание, этому доверять нельзя, тот будет верен до смерти, – оказались неоценимым подспорьем. К вечеру изможденный Эриан уже почти не вникал в слова посетителей, положившись на мудрые советы жреца.

      Именно жрец подсказал расторгнуть перемирие с еретиками. Делегация, приглашенная императором Атуаном на праздник, получила охранную грамоту при условии, что покинет пределы Империи в течение месяца. Герцог Сориан получил приказ подготовиться к приходу императорских войск. Мысль о войне слегка взбодрила Эриана, он даже улыбнулся герцогу.

      А вечером, когда последний посетитель оставил тронный зал, туда вошла дама Истрия. Вошла и опустилась на колени, склонив голову. Эриан в волнении сжал подлокотники кресла.

      – Ваше величество, – негромко начал жрец.

      – Выйдите все, – приказал Эриан.

      Придворные один за другим покинули зал. Стража, повинуясь жесту Эриана, тоже.

      – И вы, ваша святость.

      Поколебавшись, жрец подчинился.

      Истрия стояла на коленях, не поднимая головы. Эриан ждал ее слов, но молочная мать молчала.

      – Встаньте, дама Истрия, – сказал, наконец, Эриан.

      Она поднялась, и Эриан первым отвел взгляд.

      – Что вам угодно? – спросил он.

      – Правосудия, ваше величество.

      – Правосудия? Что ж, убийцу моего отца ждет правосудие. Вы можете не беспокоиться, дама Истрия.

      – Вот как ты заговорил, Эриан? Помнится, ты называл меня матерью.

      – Это