О чем молчат мужчины… когда ты рядом. Армандо Перес

тыча пальцем мне в грудь: – Это ты во всем виноват!

      Я таращу глаза. Конечно, я не ждал, что она бросится мне на шею, но уж самую малую толику благодарности я точно заслужил.

      – Я виноват?

      – Ты, ты, мистер Святая простота! Именно ты! – произносит она со злостью. – Если бы тебе не приспичило охмурять нас, мы спокойно сидели бы и болтали между собой. И этот засранец не почувствовал бы себя вправе подойти к нам, думая, что ты нуждаешься в компании!

      – Ну ты вообще, Ева… – подает голос Мануэла.

      – Ах, извините, пожалуйста! – обрывает ее подруга. – Вся наша идиллия рухнула из-за тебя! В следующий раз я останусь дома, так что можешь ходить, куда хочешь, и кадрить без помех, кого хочешь!

      – Не городи ерунды! Никого я не кадрила!

      Мануэла… Я произношу это имя вслух два или три раза, словно пробуя на вкус.

      Нежное, вкусное, аппетитное.

      Я еще не отошел от конфликта с амбалом, но уже понял, что намного легче общаться с ним, чем с этой парочкой.

      – Так вот, я иду домой и оставляю тебя с твоим красавчиком! Хотя красавчик, это так, для красного словца, – добавляет подруга с легким презрением. Затем поворачивается и, не попрощавшись, удаляется.

      Мануэла делает шаг следом, смотрит сначала на меня, потом опять на подругу, останавливается в нерешительности.

      – Мне очень жаль… – говорит она.

      Мне тоже. Человек выходит из дома, чтобы хорошо провести вечерок, происходит многообещающая встреча, но оказывается, что девушка, о которой идет речь, вынуждена выбирать между тобой и взбалмошной подружкой, при которой она вынуждена играть роль няньки.

      – Не бери в голову, – улыбаюсь и кладу руку ей на плечо. – Будет лучше, если ты пойдешь за ней, – добавляю я. – В таком состоянии она вряд ли соображает, куда идет, еще во что-нибудь вляпается. Не дай бог, под машину попадет.

      – Ева слегка упряма, а вообще-то она хорошая.

      Мне нравится, что она спешит защитить свою подругу. Но та явно в защите не нуждается.

      – У нее сейчас тяжелый период. Я все-таки пойду.

      – Позвони мне, если будет желание. – Я протягиваю ей свою визитную карточку.

      Она смотрит на нее, потом поднимает на меня смеющиеся глаза:

      – А что я должна дать тебе взамен?

      Я тоже улыбаюсь:

      – Посмотрим. Топай!

      Она убегает за своей безумной подругой, немного путаясь в длинной юбке и оступаясь на высоких каблуках. Но та уже свернула за угол.

      Я отмечаю, что мой мозг полностью освободился от образа Евы-Фурии, одетой к тому же с элегантностью чернорабочего из Брианцы в разгар трудового дня, подробности не рассмотрел. Ее место занято Мануэлой… Мануэла… Я произношу это имя вслух два или три раза, словно пробуя на вкус. Нежное, вкусное, аппетитное. Впрочем, об этом говорил тот же Дали: настоящее искусство должно быть вкусным. А она – произведение искусства.

      Глава 2

      Бац! Удар, и хрупкая глина разлетается на мелкие осколки.

      Они летят во все стороны, а один плюхается в чашку с кофе. Который к тому же еще и остыл.

      Сегодня