Грешник Шимас. Шахразада

увидел, как слуги внесли сундук с его вещами, он слегка пришел в себя. И только тогда нашел силы признаться самому себе, что всего лишь боится грядущих перемен.

      Объяснение всех его тревог оказалось столь простым, что беспокойство тут же покинуло его душу. Теперь он бы мог пройтись по улицам, взглянуть на лица девушек, спешащих навстречу… Быть может, у него бы достало смелости познакомиться с какой-нибудь из них…

      Да, теперь Шимас стал самим собой – робеющий гость с полуночи спрятался в самом дальнем уголке души, а ему на смену появился высоченный широкоплечий китобой, на которого заглядывались все красавицы округи. Мир для юноши вновь стал удивительной загадкой, которая каждый миг требовала своего разрешения и каждый миг оборачивалась все новой, еще более удивительной стороной.

      Потекли дни. Отец и дядя проводили большую часть времени во встречах с торговцами, в беседах с такими же, как они сами, солидными негоциантами, не делая различий ни из-за веры, ни из-за цвета кожи, опираясь единственно на уважаемое имя и славу купца. Шимас в первые дни сопровождал их, но очень скоро понял, что торговля, увы, не его стезя. И отправился искать ту дорогу, которая предназначена именно ему.

      Конечно, можно не упоминать, что в поисках этой самой, только ему предназначенной дороги Шимасу встретилось немало хорошеньких девушек. Однако их нежные улыбки лишь согревали его разум, не трогая душу. Юноша отчего-то чувствовал себя так, словно готовится к каким-то невероятно важным событиям, словно ждет мига, когда ему позволено будет вынырнуть из полудремы спокойного и чуточку скучного существования.

      Осень вступала в свои права. Желтели листья, утренний бриз становился с каждым днем все свежее. Вскоре отец отправится домой – в этот раз без него. Ему же, Шимасу, предстоит в ближайшие несколько дней избрать себе те науки, которым он должен будет отдать все свои силы в ближайшие несколько лет.

      Юноша целые дни проводил в тиши библиотеки в доме дяди, пытаясь понять, к чему лежит его душа. Но, увы, ответа не находил – ему было интересно все вокруг. Поняв, что здесь ответа не найдет, перебрался в библиотеку рядом с университетом. И там решения не отыскал. Ему равно интересно было слишком многое: разум, словно губка, впитывал и стихи, и чужие наречия, и постулаты философского спора, который за соседним столом вели длинноволосые студиозусы.

      «Аллах великий… Но не могу же я изучать все… Для этого не хватит и дюжины жизней…»

      Увы, это была чистая правда – для того, чтобы изучить все, уже известное, чтобы поглотить знание, сохраненное в стенах университета и лелеемое доброй дюжиной богатых публичных библиотек, не хватило бы и сотни сотен жизней. Кто знает, сколько бы еще Шимас раздумывал о том, какую в жизни избрать дорогу, если бы не известие, которое само указало ему путь.

      Осенний вечер был столь прохладен, что юноша с удовольствием спешил домой – все чаще дом дяди он называл своим домом. В камине весело горел огонь, разгоняя призраки приближающейся непогоды. Оба брата с высокими бокалами в руках сидели у огня и вполголоса