Лунные хроники. Красная шапочка. Марисса Мейер

обратно к выходу.

      Официантка поспешила за ней.

      – Ну и не надо! Я так рада, что ты приехала, – сказала она, беря Скарлет под руку. – Он вернулся!

      У Эмили были светлые, как у ангела, кудри, но улыбка выдавала отнюдь не ангельские мысли. Скарлет высвободила руку, подняла ящик с пастернаком и редисом и вручила его официантке. Ей вовсе не хотелось выяснять, кто такой «он» и почему его возвращение так важно.

      – Отлично, – коротко сказала она, снимая с полки корзину красного лука.

      – Ты что, забыла? Ну же, Скарлет, тот уличный боец… Я же рассказывала тебе на днях! Хотя, может, это была София…

      – Уличный боец? – Скарлет взглянула на официантку, при этом у нее снова заболела голова. – Эм, ты серьезно?

      – Не будь занудой. Он очень мил. Заходит почти каждый день и всегда садится за мой столик, а это кое-что значит, правда? – Скарлет промолчала, а Эмили поставила ящик на пол и достала из кармана пачку жвачки. – Он такой тихий, совсем не похож на Роланда и его компанию. Мне кажется, он стесняется. И ему одиноко. – Она сунула жвачку в рот и предложила Скарлет.

      – Застенчивый уличный боец? – Скарлет отказалась от жвачки. – Ты сама понимаешь, что говоришь?

      – Ты должна увидеть его, и тогда все сама поймешь. У него такие глаза, что прямо… – Эмили щелкнула пальцами и изобразила сердечный приступ.

      – Эмили! – воскликнул Жиль, снова появившись в дверях. – Кончай чесать языком и принимайся за работу. Четвертый столик тебя уже заждался.

      На Скарлет он метнул злобный взгляд, молча предупреждая, что опять оштрафует, если она будет отвлекать его работников, и исчез в глубине таверны. Эмили показала ему вслед язык.

      Удерживая одной рукой корзину с луком на бедре, Скарлет закрыла шлюз и спросила, проходя мимо Эмили:

      – Это он за четвертым столиком?

      – Нет, он за девятым. – Эмили улыбнулась, перекладывая овощи. Когда они пробирались через кухню, окутанную клубами пара, Эмили воскликнула:

      – Ой, я такая глупая! Всю неделю хотела позвонить и спросить, как твоя гран-маман. Есть новости?

      Скарлет стиснула зубы: слова сообщения продолжали жужжать у нее в голове, словно шершни. «Дело закрыто».

      – Нет, все по-старому, – ответила она. И разговор потонул в криках суетившихся поваров.

      В кладовой, они поставили овощи на пол. Скарлет принялась расставлять ящики, а Эмили вежливо пробормотала:

      – Не переживай, Скар. Она вернется.

      И юркнула обратно в главный зал. Все говорили о пропаже бабушки так, будто она кошка, которая вернется домой, когда захочет есть. «Не переживай, она вернется».

      Но ее не было уже две недели. Она ушла, никому ничего не сказав, не предупредив, не попрощавшись. И даже пропустила день рождения Скарлет, хотя купила все для любимого лимонного пирога внучки, которой исполнялось восемнадцать лет.

      Никто из владельцев ферм и работников не видел, как она ушла. Ни один андроид не заметил ничего подозрительного. Дома остался ее портскрин, но ни в сообщениях, ни