Возвращение в Оксфорд. Дороти Ли Сэйерс

платежных документов и тому подобное, она умеет все так аккуратно рассортировать и выстроить в ясное, четкое повествование. Еще она понимает, как правильно делать сноски, чтобы их можно было всунуть в текст. Мне всегда казалось, что это страшно трудно, и хотя мисс Харпер любезно печатает все мои материалы, но и она, скажем прямо, знает об англосаксах куда больше, чем о наборщиках. Вы ведь помните мисс Харпер? Она поступила на два года раньше вас, Вторая степень по английской литературе, живет на Вудсток-роуд.

      Гарриет сказала, что сноски – это ужасно утомительно, и спросила, можно ли посмотреть какую-нибудь часть книги.

      – Если вам правда интересно, – ответила мисс Лидгейт, – но я не хочу вам докучать. – Она достала несколько тетрадей оттисков из набитого бумагами ящика. – Не уколитесь, тут приколото несколько рукописных страниц, и еще тут вставки и надписи на полях, но я вдруг придумала, как значительно улучшить мою систему условных обозначений, так что приходится все менять. Думаю, – добавила она нервно, – что наборщики будут сердиться.

      Гарриет мысленно согласилась с этим прогнозом, но сказала в утешение, что в издательстве “Оксфорд юниверсити пресс”[57] наверняка привыкли расшифровывать рукописи ученых.

      – Иногда я сомневаюсь, что я ученый, – вздохнула мисс Лидгейт. – Пока я обдумываю проблему, все получается четко и ясно, но как только начинаю излагать свои выводы на бумаге, сразу запутываюсь. Как вы управляетесь с сюжетами? Все эти расписания поездов, от которых зависит алиби, – это ведь страшно трудно держать в голове.

      – Я сама всегда запутываюсь, – призналась Гарриет. – Мне никогда не удавалось придумать сюжет без, по крайней мере, шести вопиющих ошибок. К счастью, девять читателей из десяти тоже запутываются, так что это не важно. А десятый пишет мне письмо, и я обещаю исправить неточность в следующем издании, но никогда этого не делаю. В конце концов, я пишу книги для развлечения, это совсем не то, что научная работа.

      – Тем не менее у вас всегда был ум ученого, – сказала мисс Лидгейт. – И ведь образование, которое вы получили, помогает вам, правда? Я думала, вас ждет академическая карьера.

      – Вы разочарованы, что я не стала ученым?

      – Вот уж нет, я только рада, что наши студентки выходят в свет и делают такие разные и интересные вещи, если только они делают их хорошо. И, должна сказать, большинство отлично справляется, каждая в своей сфере.

      – А каковы нынешние?

      – Ну, – сказала мисс Лидгейт, – у нас есть просто прекрасные студентки, и они поразительно много занимаются, учитывая, сколько всего они еще успевают вне учебы, только иногда я беспокоюсь, что они переутомляются и слишком мало спят. Тут ведь еще и молодые люди, и автомобили, и вечеринки, их жизнь настолько полнее, чем у довоенного поколения, пожалуй, даже полнее, чем в ваши дни. Боюсь, нашего старого ректора хватил бы удар, если бы она увидала сегодняшний колледж. Я сама порой вздрагиваю, и даже декан – вот уж у кого широкие взгляды! – и та считает, что

57

“Оксфорд юниверсити пресс” – издательство Оксфордского университета, одно из старейших и крупнейших в мире университетских издательств, основанное в 1478 году. Издает главным образом научную литературу, словари, справочники и т. п.