Здоровые завтраки за 10 минут. Отсутствует

– возле грузовиков «Глобаль-фильма» и деревянных лесов с осветительными приборами – происходило какое-то странное движение. Люди проталкивались поближе, толпа стала напоминать растревоженный муравейник.

      Внезапно завыли сирены, и целых три полицейских автомобиля остановились у входа в банк – там же, где совсем недавно останавливался черный лимузин.

      Р-р-раз! Из машины выскочили полицейские и, опустив подбородные ремни, вытащили пистолеты. Часть полицейских сразу исчезла за разбитой дверью банка, остальные быстро распределились по площади, вокруг строительных лесов с прожекторами, спутанных мотков кабеля, грузовиков «Глобаль-фильма» и, конечно, небесно-голубого фургона со штативом и кинокамерой.

      Все произошло мгновенно и слаженно, как на ежегодных полицейских показательных учениях в городском парке.

      – Разойдись!

      Толпу любопытных не очень-то любезно оттеснили назад; теперь все киношные приспособления и несколько рабочих из кинокомпании выглядели как-то странно: забытыми и покинутыми. Тут явно было что-то не так.

      – Бежим туда! – сказал господин Шиммельпфенг, и все втроем помчались на площадь.

      У афишной тумбы они чуть не сбили с ног продавца сосисок.

      Пробиться сквозь людскую стену было непросто. Но Петер и Шериф проскальзывали, как угри, и тащили за собой господина Шиммельпфенга. Если же ему не удавалось протиснуться, он вопил: «Пресса!» – и размахивал карточкой об уплате налога за собаку, словно удостоверением газетного репортера.

      Наконец все трое успешно пробились в первый ряд, оказавшись прямо за спиной одного из полицейских; в этот момент подъехал черный «фольксваген» и остановился в самом центре очищенной от толпы площади. Из машины вышел невысокий полноватый господин в черном костюме и черной шляпе. Он курил сигару и с таким интересом оглядывался по сторонам, словно вылез не из автомобиля, а из самолета, причем не зная, где приземлился: в Тринидаде или на Северном полюсе.

      Начальник оперативной группы ринулся к нему со всех ног и, судя по всему, отрапортовал о происшедшем.

      Но господин Шиммельпфенг, Петер и Шериф слышали только, как начальник опергруппы то и дело восклицал: «Господин комиссар!» – и время от времени подносил к козырьку правую руку.

      Комиссар уголовной полиции на вид был очень приветливый господин. Он все ближе подходил к тому месту, где стояли наши трое. Может быть, он понял, что господин Шиммельпфенг, Петер, Шериф и все остальные очень хотели бы услышать, о чем он говорит с офицером полиции.

      – Так точно, господин комиссар, ровно в одиннадцать сорок три, – это были первые слова, которые услышали все.

      Оба шаг за шагом приближались к толпе.

      Чтобы все оставалось как есть, ничего не убирать и не передвигать! – распорядился комиссар. – И главное – чтоб ни один служащий или рабочий кинокомпании не покинул своего места. Кто у них тут командует?

      Весьма сожалею, господин комиссар, – ответил начальник опергруппы, снова приложив руку к козырьку. – Был тут один, назвался режиссером Мюллером.

      – Мюллер