Литература ONLINE (сборник). Александр Шорин

великолепной точностью. И тогда Эрнесто сделал ставку на… вольную борьбу. Вообще в драках не было каких-то особенных правил, кроме самых простых: драться один на один, не нападать со спины, не использовать посторонних предметов… Прямого запрета на «борьбу» не было, просто до неё обычно не доходило – все проблемы выяснялись в кулачном бою. А Эрнесто решился в прямом смысле «перебороть» эту традицию. И… выиграл!

      Получив от Вальки прямой удар в лицо, потом другой, он, вместо того, чтобы ответить или зареветь (это означало конец боя поражением), сделал нечто неожиданное: приблизившись к противнику вплотную, он зажал его шею согнутой рукой и повалил наземь. Шея Вальки оказалась в «капкане»: не повернёшься. «Нечестно!» – закричал кто-то из зрителей, но остальные его не поддержали: всем хотелось увидеть, чем же кончится поединок. А чем он мог кончиться? Голова Вальки, зажатая на сгибе руки Эрнесто, начала наливаться кровью, и вскоре он невольно захрипел. «Проси пощады», – кричали ему. Но Валька, конечно же, был не из тех, кто будет просить пощады: скорее уж он бы предпочел задохнуться. И тогда Эрнесто… вдруг ослабил хватку. Поднялся, вытер кровь с лица и стал молча дожидаться, когда поднимется противник. Тот поднялся, пошатываясь, весь в грязи: мрачный и страшный. Все ждали, что сейчас будет продолжение… Но, к всеобщему удивлению, продолжения не случилось ни в тот день, ни на следующий, ни даже через неделю, а отношения между Эрнесто и Валькой оставались такими, как будто и не было между ними никакой драки.

      В чём тут секрет, знали только они двое. А дело было так: на следующий день после драки Валька подошел к Эрнесто и сказал коротко: «Пойдем!». Эрнесто был уверен, что речь снова идёт о драке, и поплёлся за ним обречённо… Но оказалось совсем другое: Валька привёл его к себе домой.

      Оказалось, что живёт он в частном доме с мезонином (вторым этажом), который безраздельно принадлежит только лишь ему одному. Забравшись в этот самый мезонин, Валька, ни слова ни говоря, протянул Эрнесто боксёрские перчатки, после чего тот минут пятнадцать работал «грушей», почти не умея отразить ни одного удара. После этого, всё так же молча, он снял перчатки, указал Эрнесто сделать то же самое и только тогда сказал: «Никаких ударов, только борьба». И вот тут оказалось, что Эрнесто он никакой не конкурент: почти без всяких усилий Эрнесто раз за разом брал его в свой знаменитый захват, и тот ничего не мог с этим поделать. После этого самое время было бы сейчас сказать, что «это был прекрасный повод для начала настоящей дружбы», но это не так – Валька словно бы просто убедился в истинности своих предположений и сказал: «Всё ясно, драться нам больше незачем».

      На этом все и закончилось…

      …До того самого сентябрьского дня, когда с Эрнесто случилась эта вспышка гнева.

      И уж конечно было ему в тот день не до контрольной по физике: он сидел и раздумывал о предстоящем поединке… Пока его размышления не прервал Петрушка словами:

      – Кажется, кто-то у нас уже все написал!

      И