Литература ONLINE (сборник). Александр Шорин

её взаимоотношений с очередным представителем противоположного пола по следующей схеме: машина у него такая-то, денег столько-то и так-то он отреагировал, что я ему не дала. «Давать» она не любила, она любила брать. Эти рассказы стали перемежаться с длиннющими разговорами по сотовому, которые она время от времени прерывала, закрыв трубку рукой, чтоб внести для меня кой-какие комментарии, и пулемётными sms-очередями, перемежаемыми вопросами типа: «Вот он мне написал, что хочет меня. Чё ему ответить, как ты думаешь?».

      А через несколько месяцев она огорошила: «Ты мой лучший друг. Сегодня мы с тобой напьёмся» и заявилась ко мне с тапочками, набором вечерней и утренней косметики и с пижамой. Смущённо я предупредил, что спальное место в моей комнате всего одно. Это её смутило, но не очень. К концу второй выпитой бутылки я окончательно осознал: богиня будет эту ночь спать рядом со мной!

      Разгоряченный спиртным, я рассказывал анекдоты, а она так смеялась, что я опасался за душевное здоровье соседей. Всё моё мужское естество было в предвкушении: а вдруг?!!

      – Не-не-не-не-не! Чё это ты вдруг, а? Я с друзьями не трахаюсь!

      – А с кем ты…?

      – С кем сама захочу. С тобой мы только тупо пьём!

      Осталось только утром, проснувшись пораньше, любоваться её прекрасным спящим лицом.

      Нет, богинь нам не понять. Со смертными они не спят.

      Может, это и к лучшему?

* * *

      Да, ещё я все подумываю, сказать ей или нет, чтоб она меня Зыковым больше не называла?

      Я ведь не Зыков, я Быков.

      Пятый тост

      Эрнесто проснулся от маминых слов, которые она громко и отчётливо произносила отчиму, который ещё спал:

      – …и не вздумай ребенка отпускать в школу. Объявили, что занятий не будет.

      Первая мысль Эрнесто была обидной: ему уже пятнадцатый год идёт, а всё «ребенок». Вторая – приятной: «Ура! Не надо бояться контрольной по физике. И вставать тоже не надо!». Зато третья была такой пронзительной, что сон куда-то сразу улетучился: «Я же обещал!».

      …Идти на улицу не хотелось жутко. Он ещё раз подошел к окну и взглянул на термометр, словно в надежде, что что-то на нём изменилось. Нет, всё так же: красная чёрточка показывала минус 42 и ещё чуть-чуть – рождественские морозы. Ужас просто какой-то. И кому в голову пришло придумать такую морозяку?

      Он пошёл натягивать самые толстые подштанники, которые очень не любил, и надо же – как всегда! – именно в этот момент зашел отчим и взглянул на него красным глазом.

      – Ты куда это собрался?

      «Помнит. Хоть и спал, но помнит, что мама утром ему говорила, – тут же пронеслось в голове Эрнесто. – Если ему соврать, что в школу, упрется рогом: знает уже, что занятий нет».

      И он ляпнул первое, что пришло в голову, главное не задумываться, а то сразу поймает на лжи:

      – Да я в магазин, который в нашем доме: туда и обратно.

      – Это ещё зачем? – взгляд отчима не утратил подозрительности.

      Лихорадочно соображая, зачем ему в магазин, он выпалил:

      – Мама