Польское Наследство. Владимир Романовский

нею ужасно интересная жизнь. А еще, ежели она волшебница, то может превратить меня в какую-нибудь гадость несусветную, если ей что-нибудь не понравится во мне. Следует быть вежливым.

      Размышляя таким образом, он увлекся и чуть не пропустил момент, когда женщина остановилась. Не у мезона, не у забора, а просто так, посреди страта. Стоит и стоит себе. Стефан тоже остановился. Женщина сделала несколько шагов и снова остановилась. Он решил, что прятаться дальше неприлично. Она может принять его за невежу, или за вора. А он шел за ней, чтобы сказать ей несколько слов наедине. Показать ей, что он не провинциал какой-нибудь, как она давеча, наверное, решила. И Стефан, ускорив шаг, а затем и побежав, приблизился к Сорсьер.

      – Я видела тебя в пале, – сказала она.

      – Да, Сорсьер.

      – Кажется, Стефан?

      – Да.

      – Зачем же ты за мною увязался, Стефан?

      – Просто так.

      – Не проводишь ли ты меня до дому? Просто так? А то я, кажется, рано ушла, народу на стратах нет совсем.

      – Провожу.

      – Благодарю. Позволь опереться на твою руку.

      – Изволь.

      Они пошли вместе.

      – Где живешь ты, Сорсьер?

      – На Рю Ша Бланк.

      – В таком случае, мы идем не в ту сторону. Рю Ша Бланк – вон там.

      – Нет, мы правильно идем.

      – Неправильно.

      – Не спорь со мною, Стефан.

      Стефан был уверен, что Улица Белой Кошки – к северу от пале, а не к северо-западу. Подумав, он решил, что так даже лучше – сперва они пойдут неправильно и далеко, Сорсьер опомнится, осознает ошибку, и тогда он приведет ее на Рю Ша Бланк – а тем временем он с нею поговорит.

      – Откуда ты родом, Стефан? – спросила она, шагая степенно, опираясь на его руку.

      Он хотел было ответить – и не смог. Ощущение ее руки возле его локтя привело его в замешательство. Прикусив язык, чтобы не сказать глупость, Стефан попробовал успокоиться, а только ничего у него не вышло. Тогда Сорсьер убрала руку и спрятала ее под меховой фишу. Стефан обиделся и растерялся.

      – Так откуда же?

      – Из Саксонии.

      Она улыбнулась.

      – Ну, как знаешь.

      – Что ты имеешь в виду? – сердито спросил он. – Что «как знаешь»?

      – Я понимаю – у тебя есть причины скрывать свое имя. Как у меня, например. Ну а страну-то зачем?

      Он засмущался, а затем и разозлился, решив, что ничего интересного теперь не будет.

      – Родился я в Гнезно, – сердито сказал он.

      Она внимательно на него посмотрела.

      – Да, похоже.

      И снова положила руку ему возле локтя, не замедляя при этом шага.

      – А ты? – спросил он, снова теряясь.

      – Расскажу потом как-нибудь.

      У Стефана защекотало одновременно в животе и в икрах. «Потом как-нибудь» означало, что Сорсьер намерена поддерживать с ним отношения. То есть, согласна стать его любовницей.

      – Мне здесь одиноко, – сказала она. –