Девять снов Шахразады. Шахразада

рассказ, спрятавшись за словами, чтобы продлить его муки или, быть может, укрепиться в принятом решении.

      – Я не знаю, что мне делать, – признался он и обреченно махнул рукой.

      Она вошла в его объятия, и невыносимая боль, наполнявшая его сердце, постепенно утихла.

      – Зато я знаю, – прошептала Мария.

      «Аллах великий, я больше не могу… Не могу больше быть Марией, джиннией, грезой… Я хочу быть самой собой!»

      Эта мысль, такая простая, все поставила на свои места. И вот уже не неведомая красавица, а она, дочь визиря, Шахразада, решилась.

      Она повернулась к принцу лицом и поцеловала его в губы.

      Он не сразу позволил ей обнять себя. А ей так хотелось этого! Она нуждалась в этом точно так же, как ее телу необходимо было дышать. Несмотря ни на что, ей нужно было показать ему, Шахрияру, как сильно она его любит.

      Удивительное ощущение пронзило все существо девушки – он, тиран, бунтарь, пират, он, принц Шахрияр, был предназначен ей с самого первого дня. И сейчас он узнает, почувствует, как его может любить женщина, ибо в этой любви соединятся две части одного целого.

      Этот поцелуй, столь непохожий на все, что чувствовал принц ранее, обжигающий и несмелый, страстный и робкий, сказал Шахрияру самое главное.

      Только она, Шахразада, была настоящей, пылкой и желанной. Она и в самом деле любила его. И это желание, горевшее в ее глазах, воспламенило его так, как не могло воспламенить ни одно повествование, сколь бы красочным или откровенным оно ни было.

      Шахразада решилась и коснулась языком губ принца. Это прикосновение было робким и неуверенным, и она почувствовала, как Шахрияр напрягся от удивления. Он даже пытался отодвинуться от нее, но она крепко обвила его шею руками.

      – Я люблю тебя, мой принц, – прошептала она чуть слышно.

      Девушка прижалась устами к его устам и дала ему ощутить дрожь, охватившую все ее тело. Она робела, сдерживалась… И тогда он сначала неуверенно, затем все смелее стал ласкать ее языком. Они прикасались языками, как бы дразня друг друга, и этот прекрасный танец, игривый и чудесный, захватил их.

      – Я люблю тебя, мой принц, – снова прошептала она, чувствуя, как его руки прижались к ее телу.

      Телом она ощущала его желание, но поцелуи и движения Шахрияра по-прежнему были осторожными, почти робкими. О, как мало походил он сейчас на того, кто наслаждался ее телом всего несколько дней назад. Заглянув ему в глаза, она произнесла в третий раз:

      – Я люблю тебя. – И снова поцеловала его.

      На этот раз встреча их губ была неистовой, они все глубже и сильнее проникали друг в друга; теперь их поцелуй больше напоминал сражение, а не танец; каждый из них стремился больше взять, чем отдать.

      Внезапно Шахрияр оторвался от нее. Дыхание, которое вырывалось из него толчками, стало хриплым.

      – Я хочу тебя, – выпалил он. – Я мечтаю о тебе, моя греза, моя жизнь… Моя жена…

      И вновь это слово огорошило своей силой их обоих, заставив сильнее сомкнуть объятия.

      Она снова поцеловала его. На этот