Останусь лучше там…. Игорь Фунт

на трассе под Юрмалой, он не выдумывал перед залетными бандюгами насчет своей беспокойной юности. Было дело… Бакланки, мелкие кражи, драки во дворах: обычная для перестроечных пацанов жизнь. С одной стороны: привычная совдеповская нищета, очереди, вечная нехватка чего-то, мать-отец… (что есть, что нет!), частые ссоры. С другой: начало какой-то невероятно новой жизни! – это давило. Обладая природной остротой ума в сочетании с ноюще-тонким восприятием действительности, юноша, пацан, Спир кожей чувствовал смену воздуха: его распирало желание действовать (как?), что-то делать (что?). Как молодая весенняя трава рвется из-под земли на волю, так целое поколение середины восьмидесятых расправляло плечи, примеряя на себя свободу, – теряя её и обретая вновь, – становясь сильным, другим.

      Когда проснулся, часы показывали пять утра.

      Мимо они, что ли, пролетели? Вернулся назад. Три, шесть, десять километров… Потом вперед… вновь обратно… в поселок – ждут? На почту – телефон! Куда звонить-то? В надежде, что друзья его просто не заметили, рванул домой. По дороге мечтательно думал о сотовой связи: чертовски дорого (цена с полмашины) – но сейчас бы пригодилась: «Алло, Дениска! Ты что, гад, травы объелся? Я ж на трассе стоял!» – Трубочку положил (аппарат большой, увесистый, база между сидений), и никаких волнений, блин.

      К родителям ребят не шел… неделю… две. Уже давно объявлен розыск. В коридорах прокуратуры, при встрече со вмиг состарившимися предками, опускал глаза: старался исчезнуть, раствориться. Виноват, в чем? Разумеется, виноват! Родаки молча надеялись… Он чувствовал: они мно-о-о-гое хотят сказать. Но еще большего они сказать не смогут, не сумеют.

      Никто не ожидал такого конца.

      Их нашли. Недалеко от того самого населенного пункта, километр от трассы, в овраге. Сгоревшая девятка, в ней: его пацаны с прострелянными лбами.

      Всё!

      Позвонил Валду. Сначала телефон не брали. Крутанул диск аппарата вновь – мало ли! Взяла мать, тихо прошептала: «Валдис умер…» – Что-то еще, Спир уже не слышал… Мир вокруг превратился в боль. Глаза, руки – тело отказывалось подчиняться, дышать: «Кто-то был в курсе, что мы разменяем камни на пять тысяч долларов. Ждали нашу «девятку». Никто не знал про форд. Та-а-ак… Поэтому я выжил».

      Набрал номер Рыжего из Юрмалы, тот запричитал: «Слышал, соболезную… недавно… вместе все. Валдис… вообще непонятно. Да, кстати! – менты сказали: мать приносила камни Валдиса… Так вот, экспертиза установила, что они внутри пустые, но с наполнителем, короче, фуфел… но! Фуфляк крутой – лох не въедет. Короче, их, камни-то, и искали по ходу, когда Валда замочили».

      Спир отстраненно, с пустыми глазами, куда-то ходил, что-то делал, организовывал похороны… Домой его привозили, утром увозили. (Форд изъяла милиция после первого же обращения в ГАИ на регистрацию: машина была угнана год назад в Таллине сразу после покупки. Вызвали владельца – тачку вернули.)

      В больнице по беспределу покалеченные Вовка с Лехой провалялись неделю. За пару дней до выписки зашел