Средневековая история. Первые уроки. Галина Гончарова

ласточка?! Докторус сказал, что тебе еще десятинку[1] лежать надо!

      – Ничего, – пропыхтела Аля, решительно ерзая на кровати и не обращая внимания на боль внизу живота. – Справлюсь. И мне нужно помыться!

      – А мытье вообще вредно! Так и пастор[2] Воплер говорит.

      – Вот пусть он и не моется, пока не завшивеет, – не выдержала Аля. Но, увидев огорчение старой женщины, тут же изменила тон с решительного на ноюще-просительный: – Нянюшка, ну помоги мне, пожалуйста…

      Няня (как же ее зовут, блин!) вздохнула и покачала головой:

      – Лилюшка, вредно ведь…

      – Ня-а-а-а-аню-ю-у-у-у-у-ушка!

      – Хорошо. Полежи пока, пойду прикажу воды согреть. А приду – помогу тебе встать. Хорошо?

      Аля закивала головой.

      Няня выплыла за дверь. Девушка проводила ее задумчивым взглядом и принялась разглядывать комнату. Розовая жуть никуда не делась. Увы. Но теперь Аля рассмотрела ее попристальнее. И могла поклясться, что тряпки на стенах были дорогущие. На окнах висели шторы, да такие, какие в наше время стоили бы бешеных денег – Аля в этом разбиралась. Одна ее подруга подрабатывала шитьем и читала Але целые лекции о проймах, вытачках, клиньях, прошивках, вышивке крестом и машинной вышивке, разных видах швов… перечислять можно много и долго. Но отличить ручную работу от машинной строчки Аля бралась даже по виду.

      Девушка перевела взгляд на шкафы.

      Розовая громадная жуть. И скажите, кто сейчас делает столики из мрамора? Его ж не сдвинуть, да и упадет – развалится. А кресла? Их что, из целиковой сосны вырубали?

      Вообще было такое ощущение, что это не кресло, а сундук, к которому приколотили весьма неудобную спинку и обтянули все это дело тканью. Розовой. В страшноватых огромных золотых розах.

      Жуть!

      Над головой мерно покачивался балдахин, из которого давно надо было выбить пыль. А то скоро и золотых роз не разглядишь.

      Аля собралась с духом – и перевела взгляд на кровать. Что тут скажешь?

      Покрывало. Дорогое. Парчовое. Грязное донельзя. Тоже розовое. Явно ручной работы. То ли здесь по-другому не умеют, то ли…

      Простыни. Розовые. Шелковые. Грязные и вонючие.

      Аля зашипела сквозь зубы и откинула их в сторону. Сколько можно бояться себя?!

      Тушка кита. Розовая. Грязная. Вонючая. Жирная до беспредела.

      Навскидку девушка дала бы себе килограммов сто – сто двадцать. Аля едва не разрыдалась. Это ж надо было так неудачно реинкарнироваться! Туша лежала в розовой ночной рубашке из шелка. Это утешало. Если она так одета, она здесь не последний человек.

      Но на диету садиться надо. И заниматься гимнастикой.

      Кроме рубашки на туше наличествовали: золотой браслет с изумрудами, шириной сантиметра три. И золотое же кольцо с зеленым камнем. На камне была вырезана маленькая корона, залитая золотом. Она что – принцесса?

      Да нет, это чушь! Скорее это знак какого-нибудь титула. Они же графские, баронские, герцогские… Надо будет потом разобраться…

      Скрипнули половицы за дверью. Аля поспешно накинула одеяла. В дверь

1

Десятинка – десять дней, месяц – сорок дней. Год состоит из девяти месяцев и трех дней, которые не входят ни в один месяц и сильно зависят от фаз местной луны. Именно в эти дни празднуют Новый год. – Здевь и далее примеч. авт.

2

местный священник.