Незримому Собеседнику. Лёва Зайцев

она мается, конечно. А чудеса сами случаются. Великие мы. Великодушные. Спящие красавицы. Поцеловал бы кто, пробудил желание.

      И что на излёте второго листа, на третьем? Мир в себе. Сотрудничество ума, сердца, тела. Три в одном, т. е. в сумме 4. И это четвертое, вовсе не «Она не виновата, что я Её хочу, поэтому не обязана». Нет. Она Прекрасна тем, что я Её Хочу. И то, чем Она Прекрасна, я точно не выдумал. Уж, если я кого и выдумал, так это себя, которого Она Желает. Вот, каким выдумал, такого и являю. Местами, оказывается, что фантазия моя беднее моих представлений о Её Желаниях, но ничего, я учусь соответствовать.

            Я отложил текст книги в долгий ящик, и пошёл за звучанием фразы «а если что-то случится, то стоит обратиться к ДЛ и всё будет чистенько, гладенько…» в Бездну Её бездонных глаз, откуда на меня смотрел Бог.

      Я пошёл не за помощью, пошёл помочь, поучаствовать. Единоразово, как я уже делал, то тут, то там, не задерживаясь в проектах. И если повезёт, сравнить ощущения от Её звучания в интервью, и присутствия рядом. Я выбрал день. Я набрался смелости позвонить, чтобы принести то, что необходимо. Ответила помощница Лена, но в трубке тут же начал солировать Её голос: «Скажи там надо …». Смущение сменилось радостью, словно мы уже знакомы.

      Привычно я прихватил с собой цветов, и они волей случая привели к ЛП. Цветы! Цветы, как Она любила говорить, это то, что Она предпочтет бриллиантам. Я был обласкан и приглашен обязательно прийти ещё.

      Каждый из нас, попавших под магию Её умения владеть ситуацией там, где царят смерть и беспомощность, видел в Ней то, что хотел, уходил, когда желания не оправдывались, ломал себя, чтобы продолжать хотеть видеть и т. п. Она была далеко неоднозначная, равно как и Её отношения с Миром. Но, пожалуй, Она всегда была честна с собой. И это давало Ей огромную власть над чужой Болью. Не мне судить, как Она распоряжалась этим даром, но Она жила именно этим. И Её всегда несло именно туда, где Боль витала в воздухе.

      И то ли воздух от Её присутствия менялся, то ли менялась сама способность дышать, но взаимодействие с Ней и Её Командой примиряло меня с Болью расползания истории моей Любви на не связанные друг с другом эпизоды. У них было чему учиться. И я учился. Я соприкасался с тем, о чём не всякий готов позволить себе думать, потому что жизнь бездомных и неизлечимо больных далеко неприятная тема для размышлений, а здесь это была повседневная рутина, в которой всегда находилось время для дружеского соучастия.

      А по осени я услышал от Любимой Подруги: «Пожалуйста, больше никогда не приходите сюда». Никогда! И история моей Любви раскололась. Теперь я смотрел в бездну своих ощущений и слушал эхо своего голоса. И клялся, что я найду Женщину, которая полюбит меня. И Она обязательно будет Доктором, способным со мной разговаривать.

      Я перестал слышать Рифму, но не перестал думать о Ней. Слабым отголоском пережитого и прочувствованного благодаря Ей, звучало желание понять, почему Она так поступила. Но я так и не позволил себе