Люфт. Талая вода. Хелен Тодд

но послышался шорох одеяла и тихий скрип кровати. Наверное, ей тоже не спалось.

      – Протяни руку, я ничего не вижу.

      Нервная волна прошла по коже, но Роберт поднялся с кровати и осторожно положил ладонь на хрупкое плечо. Лунный отблеск позволял различить силуэт.

      – Я спущусь к Молли, проверю, все ли в порядке.

      Он сдержанно кивнул, не подумав, что в темноте почти ничего не видно.

      – Будь осторожна на ступенях.

      Ответа не послышалось. Тишину нарушали лишь затихающие шаги и скрип досок. В это позднее время мансарда казалась безлюдным островом, с которого едва ли есть шанс выбраться.

      Роберт натянул свитер и сел на кровати. Потолок навис над ним. Почерневшие доски, набухшие от горячего воздуха, напоминали безграничное черное небо, которое вот-вот обрушится проливным дождем. Вспышки воспоминаний плыли перед глазами, находили свое отражение в мерцающих тенях. Холодно, до одури холодно.

      Тихий свист сквозняка навязчиво звенел в ушах, напоминая Роберту шум в госпитале. И он вновь тонул, погружался в прошлое, повинуясь нахлынувшим эмоциям. В комнате сгущалась тишина, словно предчувствуя, как спустя мгновение щелкнет дверная ручка.

      – Отдыхай…

      Сквозь полудрему он чувствовал, как мягкие ладони гладили его растрепанные волосы и напряженные плечи; неторопливо, осторожно, так, чтобы не разбудить, не потревожить. Ему снилась бесконечная пропасть, из которой Роберта вытаскивали теплые прикосновения.

      – С Молли все в порядке? – Превозмогая головную боль, Роб с трудом разлепил глаза.

      – Да, она спит, все спят. Тебе тоже стоило бы отдохнуть. – Аннетт крепче сжала его плечо. – Ложись.

      Он положил широкую ладонь поверх ее горячих пальцев и тяжело вздохнул. Осознание своей слабости точило его изнутри. Роберт ненавидел себя за эти эмоции. Прошлое не отпускало. Его тонкие, с воспаленными костяшками пальцы крепко цеплялись за запястья, причиняя девушке боль.

      Туманное от тяжелого сна и головной боли сознание. Роберт едва различал призрачные видения и реальность… Спустя столько дней воспоминания оставались свежими, словно их только что нарисовали, и акварельная краска не успела высохнуть. Она пачкала щеки голубыми подтеками, оставляла синяки под глазами, скрывала румянец и плыла, расплывалась, стараясь утопить в своих речушках трепещущее сердце.

      – Я принесла пару свечей, зажечь?

      – Нет.

      Но Ани пропустила ответ мимо ушей. Над ухом раздалась короткая вспышка, и тусклый свет разбавил темноту. Запахло серой.

      Вместе с огнем вспыхнули старые шрамы, по коже прошлось жжение. Роберт с трудом поднялся на ноги и не сразу осознал, где находится. Он покачнулся, но теплые пальцы крепко держали его предплечье. Все обрывалось, словно его накачали обезболивающим, а оно, вопреки всему, пропускало сковывающую душу горесть.

      – Когда ты последний раз спал? – Тревожные нотки, проскальзывающие в голосе Аннетт, заставляли его цепляться за реальность. – Роберт? Роб?

      – Просто говори… – Он не ощущал