Люфт. Талая вода. Хелен Тодд

в груди. Внутри все смешалось, и Роберт выругался про себя. Но чем больше эмоций наполняло его, тем больше он чувствовал себя живым.

      Порыв холодного ветра, влетевшего из-за неплотно закрытого окна, заставил задрожать. Ничего, в холода крепче спишь.

      Глава 4. Догорающее пламя

      В чувствах лишь море воды – без дна.

      Легкий порыв сквозняка всколыхнул золотистое пламя свечи. Из-за прохлады Роберт невольно вздрогнул: оконную раму повело, и теперь широкая щель впускала ледяное дыхание зимы в крохотную мансарду. Завтра отремонтирует.

      Колючие прикосновения сквозняка отрезвляли, вытаскивали из воспоминаний, но не спасали от навязчивых мыслей. Прошлое не стереть – оно всегда будет ступать по пятам, напоминая болезненными синяками о неудачных падениях. Роберту казалось, что он не падал, а летел кубарем со скалы. И чем больше резал кожу об острые камни, тем меньше он понимал, что все это взаправду.

В прошлом

      Роберт находился среди общей суматохи и невыносимого крика. Вокруг все спешили: медсестры – сделать перевязки, санитары – распределить новых пациентов. Крепко сжав ладонями виски, Роберт прислонился к стене. Голова раскалывалась. Он едва дышал: воздух вокруг – сплошная дымка. Та самая невыносимая вонь отсыревшего табака, крови, жженой кожи, спирта и сосновых дров. Бесполезные поленья напрасно сгорали в большом камине, который едва согревал госпиталь в осенние вечера. Шершавые, полусухие, наполненные смолой, они трещали, шипели и тухли. Приходилось иногда подкидывать мокрые дрова и поливать их спиртом, чтобы появлялось пламя и вытесняло влагу, а поленья сгорали, оставляя после себя золу. Серый пепел, который не смог отогреть кирпичные стены, продуваемые северными ветрами.

      Роберт тонул в происходящем, словно в море. Глотал воду, захлебывался и вновь вдыхал разъедающий изнутри запах.

      Поначалу каждый вдох давался с трудом, дурманил голову, вызывал тошноту, но вскоре все стиралось. Чем больше времени он проводил в здании, тем меньше помнил, каково это – дышать полной грудью.

      – Роб? Выпей, ну же, не хватало мне еще и за тобой ухаживать. – Светловолосая девушка протянула жестяную кружку с родниковой водой. – На тебе же лица нет: глаза красные, синяки темнее обычного, да и бледный, словно смерть. Мистер Дрейнс не отпускал тебя? Снова проработали всю ночь?

      – Не было времени. Слишком много раненых. – Он с благодарностью кивнул и сделал глоток.

      – Других, что ли, нет? – Медсестра помотала головой.

      – У него сокращенный курс. – Хриплый голос заставил девушку вздрогнуть. – Еще месяц, выдам ему официальную бумагу о звании военврача. Такого не каждый заменит, да и опыта у мистера Роберта побольше остальных будет.

      – Простите… я не знала. – Она с сочувствием посмотрела на Роберта. – Ладно, пойду отнесу воду остальным…

      – Роб. – Мистер Дрейнс снял медицинскую шапку и тряхнул рано поседевшими волосами. – Поспи пару часов, не железный ведь. Нам прислали нескольких врачей из Тальвиля, теперь будет легче. А там, смотри,