Devil ex machina. Марьяна Куприянова

ухмыльнулась Наташа.

      Фаина давно не видела ее такой расстроенной.

      – А к кому же?

      – К Кириллу, конечно. Больше на этаже некуда.

      «Черт, прямо напротив меня», – подумала девушка.

      – Одной проблемой меньше.

      – Зря ты так думаешь. Я видел его. Сдается мне, от него будет много проблем.

      – Все, кто видел его, говорят о нем, – затараторила Наташа таким тоном, будто Фаина и Гена не осознавали всей важности ситуации. – И невозможно не говорить. Весь этаж жужжит, ты только прислушайся. Грядут большие перемены.

      – Да уж, – Фаина наигранно вздохнула. – Спасибо, что поинтересовались моим здоровьем, друзья. Все замечательно. Умру не в ближайшее время, обещают, что прежде помучаюсь. Я пойду к себе.

      Наташа лишь недовольно закатила глаза. По ее личному мнению, происходящее сейчас заселение новенького было куда важнее и интереснее проблем со здоровьем соседки, в которые ее зачем-то посвятили. Гена затушил сигарету о перила балкона, кинул окурок в грязную жестяную банку из-под консервированных персиков и шагнул за Фаиной.

      Этаж действительно гудел, словно в каждой комнате велся оживленный разговор на повышенных тонах. У девушки разболелась голова – она скривилась и помассировала виски, затем ей захотелось заткнуть уши обеими руками. Пока Гена выспрашивал ее о визите к терапевту, она рассматривала затертые и местами облупившиеся коридорные стены – ужасного фисташкового оттенка, поцарапанные и замызганные. Стены, на которые она уже не могла смотреть.

      У 405-ой, где проживал Кирилл, тоже стояли кое-какие вещи – в основном книги и обувные коробки. Ничего особенного. Дверь в комнату была закрыта, но изнутри раздавался грохот передвигаемой мебели.

      – Так, получается, тебе сладкое нельзя? – переспросил Гена, когда они вошли в комнату, и Фаина закрыла за собой дверь чуть более громко, чем следовало.

      – Нельзя, – кивнула она, сбрасывая с плеч пальто и доставая из шкафчика вешалку.

      – Тогда почему от тебя пахнет так, будто минут десять назад ты лопала пирожки с вареньем?

      – От тебя ничего не утаишь, – усмехнулась Фаина.

      – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

      – Ой, Ген, да ничего еще не ясно. Будут анализы, тогда и меры будем принимать. Сейчас-то чего? Ты же знаешь, как я люблю сладкое.

      Парень окинул взором вазочку с конфетами на столе.

      – Знаю. Но все равно. Может, мне это забрать?

      – Забирай, конечно. Если хочешь лишиться рук.

      Фаина переоделась при Гене, даже не попросив его отвернуться. Такова была норма их отношений. Гена никак не отреагировал на девушку в нижнем белье – его занимали иные вопросы.

      – А если и правда диабет, что делать-то будешь?

      – Не знаю. Не трави душу, и так тошно.

      – Тебе ведь придется отказаться от сахара, от спиртного… все время следить за показателями крови. И многое другое.

      – Cпасибо за поддержку.

      – А ведь это не лечится, Афин. С этим придется только смириться.

      – Слушай, заткнись уже. Настроение ни к черту. Еще ты тут со своими