Учебник выживания снайпера. «Стреляй редко, но метко!». Семен Федосеев

запасшись всем необходимым для долгого бдения на снегу, я по заранее высмотренному маршруту пополз к железнодорожной насыпи. Выбрав относительно пологий участок, осторожно взобрался на полотно. Полз, присматривая, чтобы не оставлять заметных следов. Иногда приминал слишком приметные места и разравнивал снег за собой. Правда, успокаивала мысль, что чем ближе к мосту, тем насыпь выше и едва ли что просматривается на ней с вражеского берега.

      Сделав десяток-другой «гребков» локтями, отдыхал и снова начинал движение. Вот, наконец, и мост.

      Теперь максимум осторожности! Где же устроиться? Прежде всего надо добраться до последнего пролета – к ферме, что обвалилась при взрыве. Только там будет что-то видно. Надо было поторапливаться. Начинался рассвет. Внимательно просмотрел покрытие моста: не нарушен ли где-либо снежный покров? Нет ли подозрительных следов? Как будто бы все в порядке. Можно устраиваться…

      Вражеский берег просматривался четко. У самой кромки береговой черты были густо набросаны витки спиралей из тонкой проволоки – малозаметные инженерные препятствия. Немного дальше от берега, метрах в 20–25, шел низкий забор из колючей проволоки на маленьких столбиках. Еще дальше – забор из колючки на метровых кольях, увешанный пустыми консервными банками, – своего рода сигнализация. Извилистые траншеи, ходы сообщения, окопы, блиндажи, землянки – все как на ладони. Вот это наблюдательный пункт! И еще я подумал тогда, что возвращаться обратно буду обязательно по старому следу, с предельной внимательностью, особенно у своего переднего края. Но пока моя задача – вести себя тихо, ничем не выдавая.

      Взошло солнце, мороз крепчал. Поработал пальцами, чтобы согреться. Около полудня в одном из ходов сообщения заметил троих гитлеровцев. Впереди шел обер-ефрейтор, позади – два солдата с карабинами. Встретить гитлеровцев я решил на одном из поворотов. В этом месте 10—15-метровый отрезок траншеи шел точно в моем направлении и просматривался целиком: каждый в него входящий как бы становился неподвижным в поле зрения прицела.

      Первым появился обер. Стоп! Не торопись! Зачем стрелять сейчас? Дай им всем войти и вытянуться цепочкой на виду у тебя! А потом стреляй в первого, затем – в последнего. И средний никуда не денется. Так и сделал…

      Минут через пятнадцать на этом же месте были уничтожены двое, потом еще один. А дальше пошло, как по конвейеру. Куда шли фашисты – не знаю, но каждый из проходящих натыкался на груду тел и тут же сам становился жертвой.

      И все было бы хорошо, если бы не иней… Это случилось на третий день моей «охоты» с моста. Тогда, в первый день, я не придал особого значения тому, что после выстрела с металлических конструкций моста на меня посыпался иней. Его радужная пыльца медленно оседала, искрясь на солнце. Красивое зрелище… Но, видно, успешная «охота» в какой-то мере притупила мою бдительность. А надо было бы сообразить, что гитлеровцы усилят наблюдение, повысят внимание и будут осторожничать. На третий день я успел сделать только