Долг любви. Юлианна

не суждено было сбыться. День за днем я все еще продолжала надеяться, но ничего не происходило и однажды, во мне что-то перегорело, и я решила не тратить время на то, чего никогда не будет.

      И вот, он позвонил, но не для того, чтобы сказать, что любит меня, а для того, чтобы сказать, что мой отец умер. Мамы нет уже давно. Я совершенно одна в этом мире, и он ничего не произносит, молчит, ждет, что я скажу, но я впала в ступор от этой новости. Пусть отец меня и отправил сюда, но я любила его, и безумно тосковала, зная, что он тоже тосковал по мне за все те годы, что я не писала и не звонила. Я никому не нужна, даже ему, думала я про себя. Я ответила, что завтра прилечу и, положив трубку, тихо произнесла:

      – Теперь я официально сирота! – от того, как я это произнесла, мне стало смешно, смешно и страшно, и я засмеялась, пугая своим смехом Лору.

      Увидев меня такой впервые, она подумала, что я тронулась. Обхватив меня руками, она сильно прижала к себе, говоря, что у меня есть она, и что она меня любит. От ее заботливых слов и рук, я еще сильнее заплакала. Мы просидели так весь вечер и всю ночь. Уложив меня спать, она легла рядом, прямо в одежде, говоря, что никуда не пойдет сегодня и останется со мной. Она рассказывала мне истории из своей жизни, чтобы я хоть немного забылась и поспала. Наутро, я решила, что самым лучшим будет, если я съезжу, похороню отца, разгребу вещи и бумаги, оставив все на нотариуса, и вернусь сюда.

      Сказать это было легче, чем сделать, я боялась. Боялась увидеть его. Боялась своих чувств и себя. Лора тут же развеяла все мои страхи и сомнения, сказав:

      – Милая, если ты так боишься, я могу приехать к тебе и остаться до отъезда? Сколько времени тебе нужно, чтобы уладить все дела? Ты уверенна, что хочешь все продать? Все-таки это твой дом, ты там выросла и это память, память о твоих родителях? – замявшись, сказала она.

      – Я знаю! Но мне тяжело и больно, именно потому, что их там больше нет. Ему я тоже не нужна, так для чего мне все это? – с тоской в голосе сказала я.

      – Я надеюсь, что за две недели все улажу, и я вернусь! Я начну жить для себя и искать свою любовь. Я больше не хочу терять ни минуты, мечтая о том, чего никогда не будет! – с воодушевлением и тоской одновременно, сказала я.

      – Никогда не говори никогда! – с улыбкой сказала Лора.

      Я посмотрела на нее, и она обняла меня, сказав при этом, что все может измениться в любую минуту. Когда все вещи были собраны, она отвезла меня в аэропорт и, послав мне воздушный поцелуй, крикнула на весь зал:

      – Обещай, что не переспишь с ним, пока меня не будет? – она засмеялась, а я покраснела, показывая ей кулак. На меня смотрели все, и парни, и девушки, и мамы с детьми. И чтобы не остаться в долгу, я крикнула ей в ответ:

      – Обещаю! Сомневаюсь, что он откажется от секса втроем!

      Она засмеялась, поднимая палец к верху, как бы говоря: «Молодец девочка, так держать!», а я улыбалась во весь рот, понимая, что только она способна меня развеселить в любой ситуации. В зале стоял свист, кто-то кричал и просил наш телефончик, а кто-то смотрел осуждающе, но мне было