Как я провёл лето. Книга для детей старше школьного возраста. Сергей Новиков

деревня от села отличается? Нет? Темнота! В селе обязательно церковь была. Учись, пока кэп жив!

      Прошло полчаса. Старший помощник уперся в карту, мерил что-то на пальцах и шевелил губами.

      – Кэп! До Иванищ от места старта километра три – три с половиной. Скорость течения – километров восемь в час. В общем, посчитал я тут… Короче, как бы не пронесло нас…

      – Про пронесло за себя говори, – заржал Макс. Подо мной пока сухо. Ну-ка, дай-ка карту. Да. Пожалуй, ты и прав. А…

      – Ш-ш-ш-ши-и-и… Щ-щ-щ…

      – Вот щас не понял, – сказал Макс. Старший, у тебя что, реально проблемы с желудком?

      Но проблемы были у меня. Правда, не совсем с желудком. Дуга с моей стороны продолжала гаденько шипеть, а потолок опускался мне на голову.

      – Началось! – с удовлетворением констатировал кэп. Команда, аврал! Боцман, загребай! Так, теперь оба весла пошли! К берегу!

      Причалили в каком-то неуютном месте – низина, камыши, сырость. Вытащили плот на берег. Ноги по колено в грязи, промокли по самые… ну, как говорится, вам по пояс будет. Прямо «Кэмел трофи».

      – Старший помогает мне клеить, боцман организует завтрак на траве. Выполняйте!

      Я принялся вытаскивать из плота припасы. Макс говорил что-то вроде: «клеёночку я тут захватил, есть на ней будем», и я перерывал сумки. Нашел какую-то штуку омерзительного цвета – такие обычно в больницах под лежачих подкладывают – и, взяв двумя пальцами, брезгливо откинул в сторону.

      – Эй, эй, эй! – прибежал Макс. Ты чё клеёночку-то бросил! А есть на чем?

      – На ЭТОМ!? Есть?

      – Па-а-думаешь, какие мы нежные! Она ж непользованная! Ей, кстати и клеить можно – резины-то последний кусок расходую. Так что, ты эта, давай расстилай, да и раскладывай.

      Как ни странно, но упоминание о другом утилитарном назначении «клеёночки» совершенно меня с ней примирило. Я разложил завтрак – хлеб, огурцы, свежий чеснок и крутые яйца.

      – Предлагаю закурить, – сытый Макс светился чёрт-те знает каким благолепием.

      – Мало того, – подал реплику Дохлый и растянулся на траве. – Предлагаю выпить!

      – До чего ж приятно иметь дело с умными людьми! И как это мы под завтрак-то не догадались?

      Танкист Глазунов

      Я лежал на нижней дуге и слушал, как журчит вода, натыкаясь на тыльную сторону опущенной за борт ладони. Кэп покуривал, наблюдая прибрежные пейзажи. Дохлый мастерил снасть.

      – Пустим блёсенку за плотом. Течение здесь сильное, блёсенка-то заиграет, авось какой сумасшедший пэс и схватит, – пояснял Дохлый. (Пэс – в переводе с испанского «живая рыба», как нам перед отъездом объяснила переводчица Напа).

      – Ну да, – подхватил я, – а вдруг сумасшедший пэс весом килограмм на двести? И промчит он нас аж до Астрахани. И будет, как у Хемингуэя.

      – Да, к Астрахани это будет либо очень мускулистый пэс, либо просто пэскадо. (Пэскадо – «дохлая рыба». Тоже по-испански).

      – Вы бы хоть какого завалящего пэса