Весна – любовь моя. Всеволод Воробьёв

и чучелами. Вечером – опять выбор, идти стоять тягу или опять же на речку, там вечерние зори бывали иногда интересней утренних. И какое счастье, если на майские праздники подворачивались три свободных дня, в которые можно было насладиться всем.

      В тот раз охотились вдвоём с Жекой Матвеевым. Сразу по приезде начали с тяги. Погода случилась не из лучших, временами налетал злой холодный ветер, и вальдшнеп летел плохо, высоко и с большой скоростью. Я сделал только один выстрел, зато – удачный. Жека стрелял трижды, но поскольку я стоял далеко от него, то результат мне был невидим. Когда окончательно стемнело, пересвистнулись, и я пошёл к нему, идти домой было как раз в ту сторону.

      Он стоял, покуривая в ожидании меня.

      – Как отстрелялся? – поинтересовался я.

      – Неважно – ответил он – Одного промазал, одного подобрал, одного не нашёл.

      – Далеко упал?

      – Не очень, и я хорошо видел – куда. Всё в том месте истоптал, но безрезультатно.

      – Может быть, подранок?

      – Исключено! – твёрдо сказал он – Пошли!

      – Куда? – не понял я.

      – Куда, куда, – домой! – он усмехнулся – К тётке Шуре. Я что-то продрог и жрать хочу, а у неё наверняка картошка в чугунке только нас и дожидается. Даже в темноте я увидел его широкую и добрую улыбку.

      – А как же вальдшнеп? – запротестовал по своей привычке я.

      – Никуда он до утра не денется, зверья в этих полях и перелесках мы с тобой никогда не замечали. Завтра утром пойдём на речку, заглянем сюда и подберём, – он помедлил и уже со смешком закончил – Если найдём…

      На том и порешили. И была действительно горячая картошка, солёные огурцы, а к ним – розоватое, домашнего посола свиное сало. Всё было замечательно и вкусно, хотя признаюсь, что к салу я вообще-то был всегда равнодушен.

      Утром по дороге на речку зашли на место, где должен был быть вальдшнеп, но, к огорчению, сразу ничего не нашли, а утки на речных разливах так призывно крякали, что задерживаться нам совершенно не хотелось, и более серьёзные поиски мы отложили до возвращения с утиной охоты.

      Погода продолжала хмуриться. Сидеть неподвижно в шалаше под моросящим дождичком – занятие не самое увлекательное, даже если у вас в руках ружьё и есть в кого из него стрелять. И всё же мы выдержали пару часов, но когда у каждого в руках оказалось по селезню, заспешили, оскальзываясь на раскисшем от дождя поле, к теплу и блинам, которые обещала к обеду напечь добрая тётя Шура. И чуть не прошли мимо, но меня будто что-то кольнуло, едва поравнялись мы с последними берёзками перелеска, где стояли вчера на тяге. Женьке очень не хотелось задерживаться, но я всё-таки настоял. Подойдя к тому месту, где мы вчера с ним встретились, я, как заправский следователь, начал командовать:

      – Встань там, откуда вчера ты произвёл тот выстрел, – сейчас мы проведём следственный эксперимент. Жека ухмыльнулся, но выполнил мою команду.

      – А теперь вспомни – откуда налетал вальдшнеп, представь