Победитель невозможного. Евгений Велтистов

съязвила автор а-коврика.

      – Ты, Виктор, – как обеспечить пищей человека в пути…

      – По-моему, примитивный вывод, – парировал владелец искусственной коровы.

      – Ты, Профессор, – как развивать науку и искусство…

      – Стараюсь, – сухо произнес Профессор. – Но кто это говорит?

      – Говорит Сыроежкин!.. Моя работа – тайны звездной энергии. А сейчас мы с Электроником обсуждаем Таратара, его непонятный запрет: «Отныне и впредь». Какие есть еще проблемы, трудности, препятствия?

      Проблем было немало. Авторов проекта бомбардировали вопросами. В основном изобретатели жаловались на нехватку нужной информации, материалов, оборудования, а главное – времени: им было мало двадцати четырех часов! У некоторых восьмиклассников появились сложности в отношениях с родителями.

      – Погодите вы про бабушек и дедушек, – перебил жалобщиков девчачий голос. – Разнылись! Ты мне вот что скажи, Электроник, – не изобретаем ли мы велосипед?

      – Велосипед мы не изобретаем, – ответил Электроник, – он давно изобретен.

      – Ты не понял, я не про велосипед, – беззлобно объяснила Майка. – Таратар захватил мой а-коврик. А может, он выбросит его в мусоропровод? Поймите, ребята, я ничего не имею против Таратара, но не изобретаем ли мы никому не нужные вещи? Ведь не мы одни работаем над проектом будущего.

      – Верно, – подтвердил Сыроежкин. – Как это мы не подумали? А еще объявили себя гениями… Могут и засмеять!

      В эту минуту Электроник представил расчеты каждого опыта, а потом и всего проекта «Космический корабль „Земля“». И впервые в жизни пришел в великое смущение: он не ожидал, что его ждет непосильная работа…

      Электроник принял решение посоветоваться с профессором Громовым.

      Гель Иванович Громов сидел у пульта большой электронной машины и специальным световым карандашом чертил на экране формулы и уравнения. Машина считала и почти мгновенно давала ответ, требуя новой работы. Карандаш уверенно писал новые знаки. Громов разрабатывал схемы будущих машин.

      Приятно было иметь дело с таким умным партнером, считавшим в миллионы раз быстрее человека. Но ученых уже не удовлетворяли одни только скорости. Для обработки нарастающего потока информации нужны другие способности машины: например, способность мыслить подобно человеку, который не перебирает всей информации, а находит кратчайший путь для решения задачи. Но как мыслит сам человек, как работают сложные механизмы его мозга? Ученые не имели точного ответа на этот вопрос.

      Громов чертил понятные машине символы и попутно рисовал на экране человечков. Очень разных человечков. Будущие машины Громов представлял в человеческом облике.

      Он думал: «Мало сконструировать машину, ее надо обучить и воспитать. Тогда она будет понимать людей, работать с точным знанием цели…» Громов знал одного робота, преуспевавшего в счете, но чересчур уверенного в своей исключительной непогрешимости; не проходило и дня, чтобы он не совершал какую-нибудь глупость, и все только