Кровь, или 72 часа. Дмитрий Григорьев

со мной!»

      Но одного взгляда на осужденную хватило, чтобы отбросить прочь сомнения. Он глубоко вдохнул и с протяжным выдохом попытался избавиться от черных мыслей.

      «Сначала наполни свою душу любовью!» – вспомнил он давние наставления Магистра ордена.

      Ему не пришлось долго настраиваться: та, что была привязана к столбу, и была его любовь.

      Король еще только опускал свои царственные телеса на походный трон, а первые пылинки магического порошка уже растворялись под языком диссипатора. Рот тут же занемел. Еще мгновение – и было не сглотнуть, а вскоре он уже не чувствовал ни головы, ни тела.

      Вдруг дикая боль расколола череп, онемение прошло, и голова превратилась в один пульсирующий сгусток боли. Он застонал и схватился за виски. Его страшно затошнило. Но не содержимое желудка рвалось наружу. Плотные сгустки радужной энергии заклокотали в горле. Сквозь пелену боли он видел, как они расправлялись и, весело переливаясь всеми цветами радуги, неслись в сторону короля.

      «В чем вина этой женщины?» – вдруг подумал Филипп, отдаваясь неожиданно нахлынувшему благодушию.

      Смягчились и лица его ближайшего окружения. Даже напряжение стражников, удерживавших толпу на почтительном расстоянии, куда-то улетучилось, и стройное кольцо оцепления превратилось в аморфную амебу.

      Обессиленный диссипатор осел на землю.

      «Слава Всевышнему, что мне не придется испытать эту боль снова!» – его неудержимо клонило в сон.

      Однако ожидание возмездия братства заставляло быть начек у.

      «Может быть, одиночный выброс останется незамеченным!» – надеялся он, содрогаясь от мысли о возможном наказании.

      «Твой организм будет противиться потере белой энергии! – слышал он слова Магистра. – И будет расставаться с ней с великой болью! Но эта боль ничто по сравнению с той, что вызывает сыворотка возмездия!»

      Тем временем король расплылся в блаженной улыбке. По толпе пробежал недовольный ропот.

      – Неужели он ее помилует!

      «Победа!» – ликовал диссипатор.

      Монарх с недоумением обвел взглядом зрителей: «Как глуп мой народ! Разве можно казнить эту женщину лишь за то, что разнузданные отпрыски герцога в пьяном угаре перерезали друг друга?!»

      Не успел он насладиться своим умом и благородством, как вдруг откуда-то повеяло холодом. Вместе со студеным бризом пришло откровение.

      «Но кто, как не эта ведьма подсыпала дурманящее зелье благородным сыновьям моего первого вассала!» – осознал он то, чего не смогли вытянуть из колдуньи пытками.

      Благодушие короля как рукой сняло. Его лицо вновь окаменело, в глазах мелькнул хищный огонек.

      «Откуда взялся этот вихрь черной энергии?» – не верил глазам диссипатор.

      С таким трудом и болью добытые сгустки белой энергии уже не окружали радужной сферой Филиппа Джулиуса. Черный поток разбил ее на тысячи маленьких пузырьков, которые теперь хаотично метались над площадью.

      Диссипатор вновь открыл шкатулку. Вдруг сзади раздался свист. Он обернулся. Плечо обожгла