Не забывай. Марина Захарова

от этой пустоты, которую мне сейчас мать с отцом выдали. Точно как пианино, никому из них не нужен. С этого момента я начал падать в реальную такую депрессию. Угнетать конкретно стала и учёба. Представлялось это мне чем-то серым и непонятным, как-будто лирику пытаются объяснить теорию атомного взрыва в сухих формулах, а не в поэтической форме. Итогом стал наезд отца, не зря ж у него половина профессорского состава в друзьях. Сообщили, отзвонили.

      – Что происходит с твоей учёбой? – начал отец.

      – Нормально всё.

      – Мне доложили, что ты не посещал лекции, – тут он был прав, не посещал. Торчал в коридоре с ноутом и подгонял нотную часть под одну вещь.

      – Возьму потом. А что, я под колпаком? – прищурился на него.

      – Ты мой сын. И учёба, а также проистекающая из этого твоя будущая карьера… – я уже привычно отключился от прослушивания лозунговой части и только изредка согласно кивал головой.

      – Я понял. Пойду как раз лекцию проштудирую, – выдал я в конце его речи и направился в свою комнату. Там зашёл в скайп, хоть с друзьями, подругами пообщаться.

      Однако на этом отец не остановился. Придя как-то домой, уже часов в двенадцать не узнал свою комнату. Чистота и порядок – ладно, мать прибрала мой хлам. Но ни моих гитар, ни комбаря, даже подставок не было. Честно говоря, застыл на пороге. В раздражении и внезапной злости, вмазал кулаком в стену. И это было чёртовой, паршивой последней каплей и началом полного дерьма.

      В коридор вышел отец, завязывая пояс на халате. Осмотрел меня и невозмутимо проговорил:

      – Надо вернуться к учёбе. Так что твои эти развлекухи подождут. Займись вплотную делом.

      – Я не нуждаюсь в указаниях, ясно тебе? – заговорил я, еле сдерживая ярость.

      – Похоже да.

      – Слушай, отвали. Вы уже отделили меня, выбросили. Чего ты ко мне лезешь с этой учёбой? – взвился я и уже перешёл на ор.

      – Прекрати крик, – включил он начальствующий тон.

      – Сказал, не лезь в мою жизнь. Она теперь только моя, – понизил я голос, но просверливая его взглядом. В коридор вышла мать, с испугом взглянула на меня.

      – Илья, в твою жизнь никто не лезет, – подключилась она. – Отец, только направляет тебя, делает всё для твоего блага, для твоей карьеры, благополучия в будущем.

      – Да что вы знаете о моём благе? – с яростью проговорил я. – Какая на фиг карьера? Вы даже не знаете, чего я хочу, о чём мечтаю. Никогда вам это интересно не было.

      – Не правда, – жёстко выговорил отец.

      – Еще какая, – отпарировал я, уткнул палец практически ему в живот, – я закончу эту долбаную академию, получу корку.

      – Посмотрим. Если закончишь, станешь человеком, а так будешь плавать как дерьмо в проруби.

      – Отлично! Значит, всё, что у меня в голове, всё, чем я живу – это дерьмо?

      Дальше говорить с ними не смог и резко развернувшись вылетел из квартиры.

      Глава 5

      Мы оба были тогда не правы. Я не сдержал обещание, но и пожелание отца не сбылось. Гнев застилал