Маньчжурская сопка. Сергей Власенко

и разогнал красных муравьев, ужей и ядовитых змей: пламя и запах дыма отпугивают всякую живность.

      Как обычно бывает в лесу, темень опустилась резко. Но костёр был налажен. Огонь потрескивал и кряхтел, разговаривая с тайгой своим твёрдым голосом. Света от его временного очага хватало, чтобы заняться ужином. Аким поставил котелок с водой прямо на жаркие угли; вода быстро закипела, и он засыпал туда нехитрый провиант: промытую, мелко, вместе с кожурой порезанную картофелину и горсть гречневой крупы. Оставил вариться минут на пятнадцать, а сам тем временем вскрыл ножом жестяную банку тушёнки. Сверху под крышкой белел жирок вперемешку с мясным желе, дальше шли плотно уложенные неровные куски душистого мяса. Вдохнув аромат, он начал неспешно вываливать содержимое в котелок, умело орудуя военной немецкой ложкой. Пламя бросало блики на германский металл, где ещё проступала выбитая, хоть и вытертая временем, надпись: «Solingen». Ложка была особая – трофейная! Её привёз домой дед Акима – Степан Акимович.

      В 1939 году деда призвали на срочную службу в Красную Армию. Отслужил положенный срок на Дальнем Востоке, но только собрался на дембель, как началась война. И с Дальнего Востока сержант Ватажный поехал на Белое море: до начала 1943 года искал и выявлял фашистских диверсантов и разведчиков. В 1943 году, когда несгибаемый, казалось, каркас Вермахта начал трещать и лопаться по швам на всех направлениях и фронтах, Степана Ватажного отправили командиром миномётного расчёта на западный фронт. В жарких боях он дошёл до Германии, а после победы поехал обратно на Дальний Восток – в Маньчжурию, на японский фронт, воевать с самураями. Участвовал в одной из самых блестящих, дерзких и красиво спланированных военных операций ХХ века – разгроме Квантунской Армии. Домой победитель вернулся с одним вещмешком, в котором и лежала эта самая немецкая ложка изготовленная на заводах «Solingen».

      Аким улыбнулся, вспомнив деда. На душе будто прояснилось, тревога и напряжение отпустили, будто сломавшись о невидимую опору. Котелок заклокотал, забурлил, поднялась накипь и ринулась наружу, попадая на жаркие угли, громко шипя, поднимаясь клубами ароматного пара. Спохватившись, Аким вытащил котелок из пекла, удивляясь, насколько глубоко ушёл в размышления. Похлёбка получилась простая, но вкусная и сытная. Он подумал, что завтра неплохо бы подстрелить какую-то дичь.

      А ночная тайга вокруг костра жила своей активной жизнью, пронизывая слух таинственными звуками. Потрескивал валежник: звери принюхивались и прислушивались к человеку. Нарубив веток хвойных деревьев – лапника, охотник устроил себе лесное ложе. Со спины его прикрывал корень старого поваленного дерева, спереди – костёр. Аким обложил очаг так, чтобы сушняк горел медленно и ровно. Улёгся поудобней и сразу же провалился в бездонный, глухой сон.

      Перед рассветом, часа в четыре он как-то мгновенно, собранно и чётко, проснулся, словно