Записки промысловика. Повести и рассказы. Владимир Васильевич Беляков

расчищал от снега площадку под заморозку рыбы.

      – Давайте сначала проверим перемет, а потом уже займемся сетями, – предложил Вадим.

      Кроме сетей мы устанавливали и переметы. На длинном прогоне подвязывали до сотни поводков с большими крючками. В качестве привады использовали мелко нарезанного сига. А чтобы куски рыбы не промерзали на морозе и легко одевались на крючок, хранили их в большом ведре, обшитым войлоком.

      Мне всегда было интересно наблюдать, как Вадим, закинув на плечо прогон, начинал вытягивать перемет из смотровой лунки, как из воды на лед вслед за поводками выползают налимы, одетые в камуфляжный наряд, и, хватая ртом воздух, извиваясь, ударяя хвостами, утрамбовывают снег. Чем дальше он отходил от лунки, тем больше зеленых особей подключалось к танцу на льду. Скоро на снежной площадке в шеренгу лежали разные по весу и размерам рыбины. Некоторые из них достигали более десяти килограмм. Результат, как всегда, был один: сто крючков – сто налимов.

      Вытащив перемет, нужно было еще вызволить крючки из рыбы. Налим заглатывает приваду так глубоко, что вытащить рукой крючок из пасти, в которой сотни мелких зубов, не так просто. За одну проверку можно просто стереть кожу на пальцах до костей. Вот тут-то в ход пускали «зевайло». Это деревянная круглая дубинка с одного конца, выведенная на плоскость к другому, с углублением под крючок. Рыбу сначала оглушали круглым концом дубинки, затем в пасть по натянутому поводку до крючка вводили плоский конец и делали резкий рывок.

      Наконец проверка перемета завершилась. Насадив свежую приваду, его снова завели под лед и приступили к проверке сетей. Как только первые метры снасти с большим количеством рыбы появились на поверхности, стало ясно, что с местом установки не ошиблись.

      Через несколько часов на льду лежало более ста килограмм рыбы. Основную массу улова составляли чир, муксун, нельма, сиг, которые в это время года скатывались на нерест. Попадались и крупные экземпляры гольца и кумжи.

      Рыбу загрузили в волокушу и отправились к избе. На льду оставили только налима. Его затаривали в мешки через два дня после хорошей заморозки.

      Часть 3

      С утра Вадим с Федей поехали проверять сети, а я готовился к выезду на путик и укладывал в сани необходимый инвентарь. С берега хорошо просматривалось озеро, и мне было видно, как они уже подъехали к месту установки прогонов. Вдруг с озера раздался хлопок. В небо поднялась красная ракета. «Что могло случиться у ребят?» – подумал я и завел «Буран».

      Через десять минут я подъехал к лункам.

      – Смотри, что твориться, – Вадим показал мне площадку, где еще вчера были оставлены на льду налимы.

      Снег вокруг был истоптан и утрамбован. Вся рыба была разбросана, обглодана. Разорванные тушки кусками валялись вокруг, напоминая пищевую помойку. Я начал изучать следы.

      – Похоже на маленького медведя, – сказал Федя, глядя на меня с хитрецой.

      Росомаха в своих повадках чем-то похожа на медведя, хотя и не впадает в зимнюю спячку, как он. Легко спутать крупные следы росомахи