Дети царя Салтана. Татьяна Арбузова

Только Миле, крестной или тете Нине. А никого здесь больше и нет.

      Она вышла, оставив нас с Ириной в комнате.

      – Ой, как подумаю, что опять нужно мимо этих портретов идти, аж, мурашки по спине,– в судорогах задергалась подруга, изображая, то ли отвращение, то ли ужас.– Может, я не пойду?

      – Странная история,– не поддержала я ее темы.– Непонятно, чего добивается преступник. Наследства? Или запугивает просто из неприязни, чтобы нервы потрепать? Может, мстит за что-то?

      – За что Ксюхе мстить?– вернулась ненадолго к чемодану Ирина, чтобы достать какой-то сверток.– Она безобидней дождевого червяка. Живет себе и живет, никого не трогает.

      – Чего застряли? Я же жду,– Ксюшин голос прозвучал так неожиданно, что Ирина взвизгнула, а я зашлепала губами, как безмолвная рыба, пытающаяся кричать.

      – Простите, я не хотела вас напугать,– прижимая ладони к груди, затряслась Ксюша.– Случайно получилось.

      – Ай,– держась за грудь в области сердца, Ирина снова села на кровать.– Не знаю, как я тут выдержу несколько дней. Еще эти портреты. Хорошо, что хотя бы на этом этаже их нет.

      – Знаете,– Ксюша неплотно прикрыла дверь.– Я вам еще кое-что не рассказала.

      Она подошла ближе но, не решаясь заговорить, прошла к окну, постояла там и вернулась обратно.

      – Можете считать меня умалишенной, но я слышу голос,– в одно дыхание вылепила она.

      – И что? Я тоже не глухая,– не поняла ее Ирина.

      – Нет же,– подсела к ней Ксюша.– Я по ночам иногда слышу чужой голос.

      – Да, ну?– подпрыгнула на месте подруга.– Может ты медиум, и слышишь голоса потустороннего мира?

      – Только ночью?– не дала я ответить Ксюше.

      – Да. Почти всегда в одно и то же время,– вновь сникла хозяйка.– Я уже боюсь спать ложиться.

      – А менять комнату не пробовала?– не веря в причастность к этому каких-то там сил, спросила я.

      – Пробовала,– вздохнула Ксюша.– Но он везде со мной.

      – Точно медиум,– с неподдельным восхищением, глядя на подругу, вставила Ирина.– А что он говорит?

      – Он меня убеждает покончить с собой,– уверенно и четко проговорила Ксюша, и я поняла, что она не лжет.

      – Что-о-о?– снова одновременно не справились мы с Ириной с нервным потрясением.

      – Знаете, такой тихий, навязчивый шепот, постепенно одурманивающий и парализующий мозг,– взгляд Ксюши остекленел.– И слова, слова, слова. О свободе и покое в душе, там. Об отсутствии всякой боли и не только физической. А самое главное, о том, что по мне там скучают и ждут мои самые родные и любимые люди.

      – А ну, прекрати,– я испугалась, не ожидая, что Ирина способна выдать такую громкость, тем более, что к голосовому сопровождению был добавлен еще и топот ногами по полу, который в комнатах был дощатым. – Ты же понимаешь, что все это из той же «оперы», что и записки?

      Ирина кричала, не жалея своих легких и кислорода в воздухе комнаты, поглощая его килограммами.

      – Да,– в глазах Ксюши снова появилась «жизнь», и я облегченно вздохнула.– Поэтому я и здесь еще, а не там.

      – Значит