15 шаров. Сборник рассказов. Евгений Олегович Гущин

силён, похоже, и просто снёс бы не успевшего перехватить ружьё Егора, но в последний момент его задел полетевший кубарем товарищ, которого оттолкнули слева. Егор бросился на него и несколько раз воткнул штык, в плечо, в шею, в голову. Брызнула кровь, француз неуклюже остался лежать в позе, в которой пытался защититься. Одурев от произошедшего, слыша повсюду яростные крики, визг, он бросился на следующего врага. Рядом на траве лежал и неуклюже размазывал слёзы по лицу молодой солдат с распоротым животом. Где-то рядом разорвалось ядро, затем второе. Послышался звук трубы, и французы, прикрывая друг друга, побежали назад.

      Странная одурь владела головой. Егор ошалело смотрел по сторонам, чувствуя, что сознание не поспевает за поворотом головы. Туман уже рассеялся, но его место занял пороховой дым, неравномерно застилающий поле. Слева всё ещё взрывались ядра, впереди, по отступающим французам била русская артиллерия. Ядра сносили людей как ветер бумагу, кровавые брызги разлетались во все стороны. Далеко на левом фланге, между двумя лесочками разворачивался для атаки французский эскадрон гусар. Он был ярко освещён поднимающимся солнцем. Вокруг кричали раненые. Никто ничего не говорил.

      Скоро французы снова пошли в атаку на укрепления, уже с поддержкой кавалерии. Кони неслись, раздувая ноздри, прямо на русские ряды. Массивные, жилистые тела породистых животных врезались в людей, отбрасывая их далеко в стороны уже искалеченными, всадники рубили направо и налево, гарцуя среди взмытых вверх штыков. Пехота стреляла в упор, снова ворвавшись на флеши. Снова кровь, ярость, борьба. Снова всё словно в беспамятстве. Вокруг падают люди, кони, все громко кричат. И эта атака отбита.

      Егор отошёл назад и сел на землю. Усталость сковывала тело. Над соседними укреплениями взмыл французский флаг. Южные флеши потеряны. Перед его взором – ковёр из мертвых. Осенний ветерок покачивает траву у их лиц. Кровь впитывается в землю.

      Но нет страха. Нет отчаяния. Егор знал, что ни он, ни солдаты вокруг не уйдут, даже если этот кошмар будет длиться вечно. Все они решили это для себя ещё вчера, перед сном. Кто-то одел парадное бельё, кто-то помолился за семью. Москва, родная деревня, широкая степь… Потерять это страшнее смерти. Никто не сдастся.

      Один полк пошёл в атаку по приказу из штаба, но его прямо у всех на виду расстреляли из пушек, спрятанных за лесом. Падали целыми рядами, кто-то легко раненный судорожно вскакивал на ноги, но его тут же убивало наповал следующим залпом.

      Слева треск ружей, крики гусар. Атака. Флеши снова наши. Впереди из леса выходят ровные цепи французов, подводятся пушки, начинается контратака. Вспышки, взрывы, разлетающиеся конечности… Дым, французы бегут, стрельба, перезарядка, стрельба, штыковая… Егор почувствовал резкую боль в животе и рывок вверх. Штык вошёл прямо под рёбра. Ноги стали ватными и подкосились. Жгучая, невыносимая боль, будто в животе горит огонь. Вокруг шум, суета, бой. Кто наступил ему на руку, но Егор этого не почувствовал.