Гельман. Сборник боевой фантастики. Сергей Иосич

инстинкт дремы всегда усиливался у него при различных поездках, а под мерный гул самолета и вовсе был непреодолим. Несколько раз Петр просыпался, получив тумака в бок от профессора за храп, но лукавый Морфей корявым пальцем все манил в свои голубоватые объятия, и противиться этому молодой человек не мог.

      Профессору Прянникову не спалось. Может, это было связано с бессонницей наступающей старости, а может – с все возрастающим чувством тревоги за судьбу экспедиции? Опыт прожитых лет в глубинах его души настойчиво нашептывал о возможном крахе экспедиции и той страшной ответственности, которую он понесет за провал. Ведь своя рубашка – ближе к телу, а мастистого ученого, прежде всего, беспокоило возможное падение не только личного научного авторитета, но и отстранение от занимаемых должностей, и почетное изгнание на позорную пенсию. Чтобы прогнать чувство уныния, Иван Федорович попытался мурлыкать дебильную песню о молодых изыскателях природных богатств Сибири прошлого:

      –…Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги…

      Через некоторое время, поняв всю глубину чуши в бодрых словах автора стихов, профессор переключился на не менее знаковую песню:

      –…Наши встречи нечасты на таежной тропе, мы за трудное счастье благодарны судьбе…

      В голове светоча науки, как пауки, стали шастать крамольные мысли:

      – Интересно, не испытал ли сей совковый поэт лихих советских времен нападение злобной стаи таежных комаров и гнуса, не отморозил ли в глухих лесах свое самое заднее место? Скорее всего, эти песни были высосаны из пальца в уютной московской квартире.

      Иван Федорович не был завистливым человеком но, один из немногих преданных стране и науке рыцарей, все не мог смириться с бесовским грабежом природных богатств страны. Но будучи человеком осторожным, никогда не озвучивал свою позицию. А коли был угоден нынешним властям, сохранил все свои регалии, заработанные в еще стране незавершенного социализма.

      Испугавшись своих столь смелых политизированных мыслей, профессор погрузился в чисто научное облако образов, графиков и формул, что помогло ему крепко уснуть без снотворного.

      На аэродроме дозаправки всех пассажиров попросили пройти в терминал аэропорта. Когда Петр вышел из теплого салона самолета, ледяной ветер резанул в лицо и заставил сгорбиться, по – хозяйски пробираясь под видавшую виды легкую куртку. Увидев озабоченное лицо молодого соискателя, Иван Федорович хлопнул его по плечу и успокоил:

      – В здании аэровокзала для нас приготовлено теплое военное обмундирование и обувь. Так что мерзнуть не придется. Пока самолет заправляется, мы переоденемся, затем пообедаем тем, чем бог послал. В самолете нас накормят сытно, по – военному. Так что не вешай носа!

      Подъехавший аэродромный автобус быстро доставил ученых в довольно приличное здание терминала одной из самых значимых воздушных гаваней Сибири. Облачение в военную