Кормилец. Алан Кранк

что он больной и глупый. Потому что он не такой, как мы, дочь. Ты разрыдалась из-за того, что он всего лишь подсматривал за тобой. Понимаешь? Подсматривал, и все.

      – Нет. Не все, – сказал Игорь.

      Он посмотрел вокруг. Сережи не было видно.

      – Где он? – спросил Игорь Марину.

      – Не знаю. Наверное, как обычно.

      «Как обычно» означало в дупле сухого дерева на краю поляны у самой реки. Излюбленное место Сережи, как вещевой шкаф в мансарде. Игорь бросил короткий взгляд на дымящие угли и направился к краю поляны.

      Он видел это дерево десятки раз, но только сегодня обратил внимание на то, как оно было похоже на Дерево счастья. Такой же ободранный, толстый, грязно-белый, как старая кость, ствол и огромная сухая крона, уходящая высоко вверх. Вместо лент – зеленые кусты-паразиты. Деревья были похожи друг на друга, как братья-близнецы в разных нарядах. Два мертвых близнеца, если быть точным. Из-за дерева торчал синий кроссовок сына.

      – Сережа, иди сюда. Нам надо поговорить, – позвал Игорь.

      Кроссовок исчез.

      – Эй!

      Игорь обошел дерево и остановился напротив дупла.

      Сережа, скрючившись и обхватив колени руками, смотрел на отца снизу вверх. Лицо его было перепачкано в грязи, а голова присыпана желтой древесной трухой. Он был похож на садовую фигурку горгульи, которую Игорь и Марина хотели купить пару лет назад, но потом решили, что она имеет слишком зловещий вид.

      «Вероятно, в Дереве счастья тоже было дупло, – подумал Игорь. – Я ведь так и не обошел его вокруг. И возможно, в том дупле тоже кто-то был».

      – Вылезай!

      Сергей глубже вжался в дерево и зажмурился. Улыбка стала еще шире.

      – Зачем ты подглядывал за сестрой? – Игорь не рассчитывал услышать причину, но хотел, чтобы Сережа подумал над случившимся. – Говори. Чего молчишь?

      – Я тел осеть ею исюшку, – нехотя ответил сын.

      – Что? – Игорь решил, что ослышался.

      – Я тел посеть ею исюшку.

      Умственная отсталость не означала отсталости гормональной. Пару раз перед умыванием Игорь замечал, как топорщатся трусы в паху Сережи. Тогда он подумал, что рано или поздно застанет сына за мастурбацией. Теперь воображение сделало еще несколько шокирующих шагов вперед. «Я хотел посмотреть на ее писюшку» – вот что значили Сережины слова.

      Игорь схватил сына за ворот куртки, выволок из дупла, приподнял над землей и прижал к дереву.

      – Что ты сказал? Ну-ка повтори, что ты сказал!

      Лицо сына сжалось, как будто кто-то стянул голову невидимым обручем, продетым под подбородком.

      – Я отел… – всхлипнул он.

      – Нельзя! Слышишь, нельзя этого делать. Если я еще раз услышу, что ты сделал что-то подобное, я размажу тебя по стенке. Большие а-та-та. Понял?

      – Игорь, прекрати, – услышал он за спиной приближающийся голос Марины. – Немедленно отпусти. Не смей бить его.

      Игорь повернулся. Бросив плачущую описавшуюся дочь рядом со скатертью-самобранкой, Марина быстрым шагом направлялась в их сторону.

      – Спроси