На вершине бездны. Артем Евгеньевич Белянин

и пускай катится, я прослежу за ним. – Угодливо закивав головой произнес Кобылин.

      –После того, что он сделал?! Да ты хочешь, чтобы мои люди устроили мятеж?? Или ты просто дурак?! – Глядя на комиссара со злым прищуром, спросил комендант.

      Кобылин, побледнел и опустил глаза.

      –Так вот что. Ступай в подвал, и вытрави из этой скотины, все, что он знает. Только не переусердствуй там! Мне нужна информация, а не полтора центнера гниющего мяса. – Поглаживая бороду и усы, произнес комендант.

      –Будьте уверены господин Коррадо, он заговорит. –С легкой улыбкой и блеском в глазах произнес Кобылин.

      – Проваливай. Тебе двое суток, чтобы развязать ему язык.

      – Будет сделано! – Потрясая в воздухе кулаком, вдохновлено произнес комиссар и поспешил прочь.

      Спускаясь по лестнице в сырые застенки, Кобылин злорадно и громко напевал. Приблизившись к заключенному, комиссар сделал жест охране, и она удалились.

      Ну что дорогой? Поговорим?– Заглядывая в изможденные глаза Эстебана, спросил Кобылин.

      Подвешенный на цепях гладиатор опустил голову. Потирая сквозь расстегнутый ворот свою волосатую грудь, комиссар подошел к печи, и стал раздувать меха.

      –Слышишь как гудит пламя? А? –Задыхаясь от усердия спросил Кобылин. –Сейчас ты станешь более словоохотливым. Ох станешь!

      –Чего тебе от меня нужно?– Усталым басом произнес Эстебан.

      –Где твои дружки? Что ты знаешь об «Оплоте»? –Не смотря в сторону пленника спросил Кобылин.

      –Тебе придется пытать меня до смерти. Мне нечего тебе сказать. –Печально сказал Эстебан.

      – Все так говорят. Пока я не делаю так… -Сказал Кобылин, и развернувшись к узнику приложил к его ноге, раскаленный до бела прут.

      Эстебан зазвенев цепями, дернулся. Скрежет зубов и звериный рык разорвали тишину подземелья.

      –Что ты знаешь об «Оплоте»?! Кто ими руководит?! –Брызгая слюной заорал Кобылин.

      –Я никогда не слышал ни о каком «оплоте». Я в городе только четыре дня. Проснулся у фермы в стоге сена. Неподалеку от кладбища. Клянусь, я не знаю о чем ты меня спрашиваешь.– Тяжело дыша произнес Эстебан.

      Кобылин сунул прут обратно в печь. Обойдя узника, он с силой потянул на себя рукояти деревянного колеса, после чего цепи на которых висел гладиатор натянулись как струны и чуть не вырвали его руки из суставов.

      Эстебан глухо застонал.

      –Говори… Ты мне живым не нужен. Пытать буду пока не сдохнешь. Расскажешь все, оставлю живым. – Обтирая кепкой мокрое от пота лицо произнес комиссар.

      – Я не знаю о чем ты меня спрашиваешь. – Тяжело проглотив комок боли, ответил гладиатор.

      Кобылин Подошел к печи и снова взял раскаленный прут. Вернувшись к узнику, он приложил раскаленный металл к его груди, и стал медленно выводить на ней звезду.

      Эстебан, вздрагивал и ревел, отчего связанные за его спиной руки, все больше выкручивались.

      – Мельница!– Закричал Эстебан. – У деревни. За ней частокол, упирается в старый