Супруги поневоле. Ольга Айк

трактира остановила её у лестницы.

      Девушка проводила взглядом поднимающихся мужчину и мальчиков и повернулась к женщине.

      – Кажется, сегодня на обед хлеба не будет,– ответила Стася.– Мальчишки не донесли муку.

      – Кузька опять полез в драку?– Глафира Потаповна тяжело вздохнула. Такое происходила всякий раз, как подросток встречал на пути соседских мальчишек.

      – На этот раз это не он. Тимошку побили.

      – Тимошку? Что он натворил?– женщина заглянула за спину Стаси, высматривая мальчика.

      – Не знаю,– пожала плечами девушка.– Я с ним ещё не говорила.

      – А что здесь забыл ЭТОТ?– сделав акцент на последнем слове, хозяйка махнула головой в сторону Матвея.– Ты вроде как не горела желанием с ним встречаться.

      – С ним поговорить я тоже не успела,– Стася скривилась.

      Глафира Потаповна перевела взгляд на Стасю и подозрительно прищурилась.

      – Я могу рассчитывать на тебя сегодня вечером? Ты ведь понимаешь, что заменить мне тебя некем. Не будь ты сводной сестрой моим племянникам…

      – Я не собираюсь больше ввязываться в авантюры, тётя. Тем более те, которые хочет предложить Матвей,– пообещала девушка и отправилась наверх.

      Женщина лишь махнула рукой, ни на минуту не поверив словам сводной племянницы.

      – Тебе чем-нибудь помочь?– окликнула она, когда Стася добралась до последней ступеньки.

      – Я справлюсь,– улыбнулась в ответ девушка и зашагала по коридору.

      Стася зашла в комнату мальчиков. Тимошка сидел на кровати, Кузя примостился рядом, держа брата за руку. Если бы тётя Глафира увидела, что племянники сидят на кровати в грязной одежде, то непременно выругала их.

      Матвей поставил перед мальчиками стул с миской, наполненной водой. Услышав скрип открываемой двери, он обернулся.

      – Я набрал воды с умывальника,– сказал он, но девушка проигнорировала его слова.

      Она стянула с крючка возле умывальника полотенце и, приблизившись к Тимоше, присела перед ним на колени.

      – И как же тебя угораздило нарваться на драку?– спросила она и, смочив край полотенца, начала осторожно протирать лицо мальчика, смывая грязь и кровь.

      – Лёнька сказал, что ты воровка, и по тебе тюрьма плачет,– нехотя ответил Тимошка, морщась от боли, когда влажная грубая ткань полотенца соприкасалась с ссадинами.

      – А этот Лёнька не так уж и не прав,– вставил Матвей себе под нос, но Стася услышала его.

      Она кинула гневный взгляд на Матвея, заставив того замолчать. Это по его милости она обрела славу воровки.

      – И ты кинулся защищать меня?– как можно ласковее улыбнулась девушка младшему брату.

      – Конечно,– невозмутимо ответил тот.– Ведь это же неправда.

      Стася не нашла, что ответить. Конечно, это правда. Но разве стоит посвящать семилетнего мальчика в неприглядное прошлое сводной сестры?

      Её родители не были женаты. Мать отдала её отцу, когда девочке не было ещё и года. Она принесла дочь к его дому и, уведомив о том, что он стал отцом, оставила