Совершенный изъян. Василий Владимирович Воронков

Веди давай!

      – Да и хер с тобой! Обойдусь без ракетного топлива!

      – Обычная китайская водка.

      Пётр посмотрел в окно. Все дома на улице были чёрные, электричество по расписанию давно отключили, но хотя бы работало освещение дорог. Редкие фонарные столбы почему-то напоминали сигнальные вышки – реле для передачи световых сигналов в темноту. Фары фургона выхватывали из сумрака узкие островки обледенелого тротуара и голые бетонные стены с вычурно нарисованными иероглифами.

      – Тяжёлый год просто, – сказал Пётр. – Тяжёлая осень.

      – И не говори, бля! Для сентября па́дали многовато. Скорей бы уж тот сортир убрали на хер из патруля!

      – А чего, собираются?

      – Давно! Там уже не город ни хуя, а…

      – Мёртвый город.

      – Мёртвый, да! А мёртвое есть мёртвое.

      Они въехали в тёмный квартал. Вик сбросил скорость, недовольно всматриваясь в выщербленное полотно дороги. Пётр вытащил из кармана чёрную метку – страшно хотелось курить, нужно было хоть чем-то занять руки.

      – Отдашь мне пото́м, – зевнул Вик. – Я же их сдаю.

      – А чего там? Образец крови или чего?

      – Ты уже спрашивал. Не знаю. Образец крови там или чё.

      – Странная штука.

      – Странная. А ничё больше тебе странным… – Вик кашлянул, поперхнувшись словами.

      – Раньше жетонов этих не было, насколько я помню.

      – Да как раньше… – Лоб у Вика собрался складками. – Я когда ток в эска́ пришёл, их уже вводили. Проще с ними. Как-то там херня эта хитро называется… Заключение о смерти, вот! Зос. Хотя… Чёрная метка, она, блядь, и есть чёрная метка.

      – Ясно.

      – Тут много ерунды всякой, ещё привыкнешь. Я за пять лет научился не замечать.

      – Ерунды? Вроде этой твоей палки?

      Вик поёжился и промолчал. В конце проспекта показались огни. Вик выключил дальний, и фургон тут же подпрыгнул на скрывшейся в темноте ямке – так, что Пётр чуть не ударился головой о стекло.

      – Бля, извини!

      – И как эта колымага ещё ездит!

      Они выехали на соседнюю улицу и затормозили на светофоре – первом работающем из всех, которые попадались им по пути. Третье кольцо было уже близко.

      Через дорогу, недоверчиво озираясь на остановившийся фургон, пролетели два подроста – оба в бесформенных дутых куртках раздражающе ярких цветов.

      – И чё эти блядушата тут в такое время лазят? – проворчал Вик. – Надо бы отловить их да документики проверить! Не хошь размяться, кстати?

      Он подмигнул Петру. Пётр не ответил.

      – Ладно, ладно, ты ж больной у нас! Отдыхай! Мы свою норму на сегодня уже выполнили и перевыполнили на хер!

      Вик ткнул большим пальцем в переборку кабины, за которой лежали три пластиковых мешка.

      – Чего зимой-то будет, если уже такое творится? – вздохнул Пётр.

      – Чё зимой будет, узнаем зимой! Может, нам повезло так сёдня.

      Светофор моргнул, и фургон тронулся.

      – Кстати, а ты чё там подобрал-то?

      – Не знаю, херню какую-то…

      Пётр вытащил из кармана кристалл и пару секунд