Самсон и Надежда. Андрей Курков

повреждений нет. Слышите-то хорошо?

      Самсон вздохнул:

      – Иногда кажется, что слишком хорошо! Даже заснуть трудно!

      – Ну это, братец, потому, что теперь у вас слух этим ушным отверстием всенаправленный, а не такой, как левым! Ухо-то нам дано не только для того, чтобы слышать, а прежде всего, чтобы прислушиваться! Направленный слух – он выделяет из шумов жизни то, что нам надо, а всенаправленный – засоряет внимание. Уразумели?

      Самсон кивнул.

      – В доме кто есть, кто может наново перевязать?

      Парень отрицательно мотнул головой.

      – Ну во всяком случае всегда можете к парикмахеру с бинтом прийти, они умеют! И я б советовал раз в два дня этот бинт стирать! Тогда на пару недель хватит!

      – А можно вас о глазах спросить? – осмелился Самсон.

      – Ну чего ж, спрашивайте!

      – Мне некоторые предметы теперь краснее обычного видятся… Я вот и на свечу горящую в церкви смотрел. Знаю, что у нее огонь желтоватый, а вижу красный!

      Снова в руках у доктора увеличительное стекло появилось.

      – Давайте-ка в окно посмотрите!

      Уставился Самсон в немытое окно, на которое снаружи мокрые снежинки оседали и тут же вниз ползли, за собою серый грязный след волоча.

      – А глаза не щиплют? – поинтересовался доктор.

      – Щиплют немного.

      – Пятна какие-то у вас на сетчатке… Красноватая грязь… Сейчас промоем!

      Отошел он к медицинскому металлическому шкафу с белыми эмалированными ребрами. Звякнула дверца.

      – Теперь в потолок смотрите! – приказал Самсону.

      Задрал парень голову. Широко глаза открыл.

      – Ой господи! – выдохнул неожиданно доктор.

      – Что там? – перепугался Самсон.

      – Это ж, наверное, кровь отца вашего в глаза попала! И вон частичка мозга присохла к роговице. Сейчас отмочим.

      Закапал доктор в глаза парню капли.

      – Сидите пока так, пусть глазки ванну примут!

      Назад домой брел Самсон медленными шагами, под ноги себе глядя.

      – Ни в коем случае глаза под снег не подставляйте! – строго-настрого напутствовал его доктор. – Умывайте их теплой водой раз пять на дню! Сегодня вторник, в пятницу опять придете! Будем вашу роговицу чистить!

      За спиной зазвенели о мостовую подковы спешащей лошади. Самсон, испугавшись, бросился под ближний дом. На ходу оглянулся, увидел красноармейца, напряженно всматривавшегося вперед по лету лошади. Цоканье теперь отдалялось, и кто-то еще отпрыгнул с дороги, уступая ее вооруженному конному стражнику новой власти.

      Мысль о новой власти вызвала у Самсона горькую усмешку. Когда была одна власть, пусть и старая, жизнь казалась неприглядной, понятной и привычной. И так же привычно было ее ругать, хотя при ней даже и после начала Мировой войны как-то и трудности, по сравнению с тем, что произошло потом, были не трудностями, а так, неудобствами. Ну а потом старая царская власть обрушилась и на ее место пришло много мелких и яростных, сменявших друг друга со стрельбой