Ворюга в клеточку. Валерий Гусев

взором сверху донизу. И вдруг там, у меня под ногами, остановил свой взгляд:

      – А это что такое?

      Нагнулся, быстро что-то собрал в ладошку. Показал нам. На ладони лежали… окурки. Каких-то черных сигарет.

      – Я ж говорил: он курит!

      – Кто?

      – Карлсон. Или его сообщник. – И Алешка снисходительно пояснил: – Окурки лежат в одном месте, так?

      Мы кивнули.

      – Значит, кто-то долго стоял здесь и волновался. – Он пересчитал свою добычу. – Во! Шесть штук! У тебя пакета или коробки нет? Ладно.

      Алешка уложил окурки в носовой платок и спрятал в карман куртки.

      Я возмутился. Он глазом не моргнул:

      – Это, Дим, вещественные доказательства. Понял?

      Понял. Доказательства чего? Что кто-то стоял здесь и курил. Не велико преступление.

      А ведь будущие события показали: Алешка опять оказался прав…

      Когда мы явились домой, папа уже пришел с работы и мама его заботливо кормила на кухне. И гладила по голове. А папа жевал и жмурился, как кот на солнышке.

      – Где бегали? – спросил папа.

      – По крыше, – пошутил Алешка.

      Мы с ним давно уже усвоили: когда хочешь соврать, говори правду. Все равно тебе не поверят.

      – Ну и как? – спросила мама.

      – Здорово! – похвалился Алешка. – Домик Карлсона нашли. Посидели… Так у него накурено!

      – Фантазер! – она потрепала его по голове. – Идите мойте руки и – ужинать. А то папа все съест.

      – Опоздала, – сказал папа, отодвигая тарелку. – Да они небось у Карлсона отужинали.

      Что-то мне эти слова не понравились. Подозрительные какие-то. И взгляд у папы чересчур внимательный.

      – У меня для вас приятная новость, – сказала мама, когда мы сели за стол. – Помоете посуду – скажу.

      – Это шантаж, – намекнул папа. – Вымогательство. Состав преступления.

      – Напугал! – фыркнула мама. – Ради посуды я на все пойду. Ну, кто смелый?

      – Алешка, – сказал я.

      – Димка, – сказал мой брат.

      – Ну, так и быть, – сказала мама. – Один вынесет ведро, другой – посуду.

      – А куда ее выносить? – уточнил осторожный Алешка.

      – Мыть! – уточнила осторожная мама.

      Мы переглянулись: пора соглашаться, а то она еще что-нибудь придумает.

      – Ладно, – сказали мы.

      – Так вот, – радостно улыбнулась мама. – Только что звонили из школы!

      Мы насторожились. Приятных звонков из школы что-то давненько не было. Их вообще никогда не бывает. А мама сияла:

      – У вас в школе свинка!

      – Большая? – уточнил Алешка. – Или морская?

      – Карантин! Две недели! Гуляй – не хочу! Поели? За вами – посуда, ведро и пылесос.

      – Мы про пылесос не договаривались! – завопил Алешка.

      – Ах да! – спохватилась мама. – Вы правы. Еще и магазин. И прибраться в своей берлоге.

      Когда я вымыл посуду, пропылесосил всю квартиру, вынес ведро и вернулся из магазина, Алешка таинственно подмигнул мне и показал глазами на дверь нашей комнаты: зайди, мол, тайное дело есть.

      Так, огорчился я, мама еще