Замок на Воробьевых горах. Антон Грановский

странный звук раздался прямо у нее за спиной. Мария обернулась и обомлела. По коридору катилось инвалидное кресло – катилось само собой, неторопливо, ровно…

      Неожиданно стены коридора ожили, заходили ходуном, вздулись мягкими пузырями. Мария с ужасом осознала, что это не просто пузыри, а человеческие лица. Они раскрывали рты и метались, стараясь прорвать тонкую грань, отделяющую их мир от мира Марии. Из стен к ней потянулись руки, зацарапали ногтями изнанку мягких стен, пытаясь найти трещину или прореху. Она услышала многоголосый человеческий стон – стон боли, отчаяния и жажды мести.

      Мария поняла: еще немного – и она сойдет с ума.

      – Нет! – вырвался из груди крик, Варламова зажмурилась и заткнула уши.

      9

      – Мария Степановна! Вы меня слышите?

      Туман рассеялся, и она увидела суровое, смуглое, испещренное мелкими морщинками лицо заведующего кафедрой.

      – Максим Сергеевич… – выдохнула Мария.

      Завадский нахмурился.

      – С вами все в порядке?

      – Да… – Мария коснулась лба тыльной стороной ладони. Лоб был холодный как лед. Она слабо улыбнулась: – Не волнуйтесь… со мной иногда такое случается.

      Она огляделась и с удивлением уставилась на дверь кафедры.

      – Я возле кафедры?

      Холодные глаза Завадского сузились:

      – Вы не помните, как сюда пришли?

      – Помню… Конечно, помню.

      – Хотите, отведу вас к врачу?

      Мария отрицательно качнула головой:

      – Нет. Мне уже лучше. Просто… немного голова закружилась.

      Мужчина вперил в нее суровый взгляд. Мария в ответ неуверенно улыбнулась, спросила:

      – Мне показалось, или я вижу в вашем взгляде недовольство?

      Ответ последовал незамедлительно:

      – Возможно, я не слишком четко сформулировал свою позицию. Так вот, я не очень доволен вашим пребыванием здесь.

      – Тогда почему же вы согласились утвердить мой спецкурс в рамках кафедральных занятий?

      – Вероятно, потому, что до сих пор не научился отказывать начальству.

      – По вам этого не скажешь.

      – Внешность обманчива.

      Мария взглянула на часики.

      – Максим Сергеевич, простите, но мне нужно идти.

      – Да, – отступил он в сторону, давая ей дорогу, – идите, но помните, что я слежу за вами. Если вы допустите малейший просчет, я избавлюсь от вас без всяких сожалений.

      Мария усмехнулась.

      – Что мне нравится на вашей кафедре, так именно то, что все играют с открытыми картами.

      – Это не игра, – заверил ее Завадский. – Когда-то вы были актрисой, но здесь университет, а не театр. И перед вами не публика, а студенты, будущие специалисты, от которых зависит благосостояние и конкурентоспособность нашей страны.

      – Спасибо, что просветили. Я постараюсь запомнить.

      – Сделайте милость. – Завадский помолчал, хмуря брови. – Я слышал, что вы собираетесь возобновить работу театральной