Пятерка Мечей. Наталья Солнцева

покачала головой. В «Гатчине» ей еще бывать не приходилось.

      – Поедем? – настаивал мужчина, предусмотрительно распахивая дверцу.

      Ему давно хотелось провести время с Авророй Городецкой, красивой и неглупой девушкой. Александру безумно нравились рыженькие женщины, причем цвет волос у них должен был быть натуральным, а не крашеным. Ему действительно сегодня везет!

      После минутного колебания девушка села в машину.

      – Уговорили… – вздохнула она.

      Глава 2

      – Давай так и сделаем, – согласилась Люся. – Мне давно хотелось побывать в Карелии.

      Евгений Николаевич задумчиво смотрел в окно. Он долго собирался сказать жене о том, что отпуск они в этом году проведут в зимней Карелии, но все откладывал. Люся любила загорать на горячем песке, купаться в море и есть виноград, запивая его крымскими винами. Она могла отвергнуть его идею, а так не хотелось спорить, доказывать, просить…

      На удивление, ничего этого не понадобилось. Второй брак у господина Городецкого оказался на редкость удачным, несмотря на разницу в возрасте: ему шестьдесят четыре, а ей сорок. Тринадцать лет супружеской жизни пролетели как одно райское мгновение! Неужели, они с Люсей уже так долго вместе?

      – О чем ты думаешь? – спросила жена, ставя на стол горячие пельмени. – За едой думать вредно. Тебе со сметаной или с уксусом?

      – Пожалуй, со сметаной. Что-то желудок ноет…

      Господин Городецкий не понимал, что с ним происходит. Дурное настроение накатило еще вчера, навалилось тупой тяжестью на плечи, свинцом разлилось внутри. Если бы он верил во всякие бредни, которыми увлекалась его первая жена Леокадия, ныне покойная, то решил бы, что его одолевают плохие предчувствия.

      – Ты почему не ешь? – заволновалась Люся. – И бледный какой-то… На работе все в порядке?

      Она обожала готовить и получала от этого процесса настоящее удовольствие. Еда у нее получалась отменно вкусная, а супруг никогда не страдал отсутствием аппетита. Когда они поженились, Женя был худощавым, подтянутым мужчиной. Теперь же он раздобрел, отпустил солидное брюшко, – словом, стал выглядеть как преуспевающий, довольный жизнью человек.

      Евгений Николаевич принялся за пельмени, но они, что называется, не лезли в горло. Он отложил вилку и провел рукой по лицу. Лоб покрылся холодной испариной, в груди образовалась неприятная пустота.

      Звонок телефона показался ему громом небесным.

      – Руки дрожат, – отметил он, беря трубку. – Что это со мной?

      Супруга с ужасом наблюдала, как краски жизни покидали его лицо. Евгений Николаевич отвечал односложно, – «да», «нет», «понял», – и с каждым словом становился все бледнее и бледнее.

      – Что случилось? – спросила Люся, когда разговор закончился. – На тебе лица нет.

      – Аврора… – одними губами вымолвил Евгений Николаевич.

      – Что?

      – Умерла.

      Милицию вызвала соседка Городецких, Варвара. Она дружила с Леокадией Петровной, а после