Только она. Елена Спирина

только глубоко вздохнул и почувствовал мятный запах ее волос и тела, который мне очень понравился.

      – Ада, ребенок. Иди ко мне. Ада. – Виктория вновь попробовала протянуть ее к себе, но девчонка лишь вздрогнула.

      – Оставьте. – получилось грубо, но я не хотел, поэтому, как можно мягче продолжил. – Воды принесете, а то таблетки, как запивать. Я попробую положить ее на кровать.

      Мама малой бросила обеспокоенный взгляд на меня, а потом на девчонку и вышла из комнаты.

      – Ну вот, давай, маленькая. Поднимаемся. – удерживая ее в руках, поднялся и перехватил одной рукой под спину, второй – под коленки и понес на кровать. Сползать она не хотела с меня, чему я не сказано обрадовался, поэтому сам сел на постель и посадил к себе на колени.

      Адель уже не рыдала, просто тяжело дышала и беззвучно плакала. Это когда звуков нет, а слезы текут по щекам.

      – Ну же, посмотри на меня. – приподнял за подбородок и заглянул в эти зеленые омуты. Красивая. Маленькая, но очень красивая.

      – Прости, – внезапно сказала дрожащим голосом и предприняла попытку отползти от меня, а точнее с меня.

      – Сиди уж, чего там. Сейчас тебе принесут таблетку, ты успокоишься окончательно и тогда ляжешь в кровать, а пока сиди спокойно. – И улыбнулся ей, бля*, как полоумный придурок.

      Она странно на меня посмотрела и шмыгнула носом, отчего я улыбнулся еще шире. Не хотел ее отпускать. Она теплая, легкая, как пушинка и запах приятный.

      Черт, бл*, что со мной, дурак что ли совсем. Или ее истерика заразна?

      – Ада, Боже, все в порядке? – в комнату забежала ее мама, а следом мой отец.

      От резкого звука девчонка дернулась, а я хмуро взглянул на родаков.

      – В порядке. – мелкой тут же всучили две какие-то таблетки, следом стакан с водой.

      – Что это за колеса? – поинтересовался я у девчонки.

      – Успокоительные, теперь сутки просплю. – ответила та, не глядя на меня.

      – Но ты же сама успокоилась, зачем пить-то их?

      – На самом деле это первый раз, когда она сама успокоилась, обычно только таблетки помогают. – ответила Виктория.

      – Тогда, может, не надо их сейчас глотать? – начал злиться я. – к чему мозги-то засорять этими пилюлями. Потом только хуже будет.

      Пока я распалялся из-за чертовых таблеток, мелкая соскочила с меня и встала напротив, тяжело дыша. С опухшим красным носом, с зареванными глазами и остатками слез на щеках. Милашка, все-таки.

      – Насколько хуже? – спросила она меня. – Насколько, ЕЩЕ, может быть хуже? Я ненормальная истеричка и мне терять нечего.

      – Ты нормальная, просто… просто то, что с тобой случилось нужно преодолеть, вот и все.

      – И все? И все? – сорвалась она, а я вскочил с кровати, на которой до этого сидел. – Да ты понятия не имеешь, какого это, когда тебя два уро…

      Девчонка резко замолчала и рванула из комнаты с реакцией пули.

      – Ада! – крикнула ей в след Виктория и побежала за ней.

      Отец остался около меня и сжал мое плечо рукой.

      – Дань, она маленькая еще…

      – Что с ней