Исповедь zadrota. Дмитрий Шахов

в другом образе я появился на дискотеке, где отплясывал мой второй объект. В 17—20 лет и почти в полной темноте все примерно выглядят одинаково – разница в годах никому в глаза не бросилась. Коктейль, приглашение на танец, неназойливое внимание, и я уже провожал ее до дома. Хотя она и приглашала на чай, я отказался, сославшись на ранний подъем. Коротко поцеловав ее в щеку, я предусмотрительно исчез: кто знает ее темперамент и желания, один раз облажаешься, и запасной вариант отвалится.

      Визит в поликлинику состоялся на следующей неделе, и старушка была крайне обрадована, заметив в очереди меня. Мне повезло, вышло так, что врача не было несколько минут, и я смог объяснить свой визит. Лавина лжи из больной матери, истории о погибшем в армии товарище и моем неважном физическом состоянии нашла своего слушателя. Врач, как и полагается, назначил мне обследование, но за пределами кабинета старушка сказала, что решит проблему по-своему.

      Так за коробку конфет я получил справку о том, что я язвенник. Первая бумажка упала в мое дело в военкомате, но до обследования следовало подождать аж до весны – до следующего призыва. А я пока смог, наконец-то, назначить нормальное свидание медсестре и полноценно оторваться с ней.

      Утром я проснулся от телефонного звонка. Это была мама. После дежурных фраз она спросила:

      – Сынок, может, ты работу найдешь?

      – Но, мама, я же тебе показывал. Я работаю.

      – Это не работа. Найди что-нибудь поприличнее. Надо все-таки начинать взрослую жизнь, хватит играть в детские игрушки. Квартира у тебя есть, пора бы подумать и о будущем.

      – Хорошо, – я просто не стал спорить.

      Работа так работа. Если родители хотят видеть тебя в костюме с галстуком – разве можно спорить? Я оглянулся: медсестричка еще сладко спала в кровати, едва прикрытая одеялом. Господи, как же ее зовут? Алла, Ира, Эльвира? Я подошел и легонько ущипнул ее за ягодицу:

      – Подъем! Через десять минут будет завтрак!

      Глава 9

      Бан

      Синдром Яндекса, как я люблю это называть, – дикое желание российской поисковой сети найти свой путь в мире пользователей Интернета, с одной стороны, создает огромное количество ниш для заработка (на возможности обойти различные правила поисковой системы), а с другой, постоянно пытается бороться с последствиями своей же безалаберной политики.

      К чему это я? Осенью 2007 года Яндекс влепил жесткий бан огромному количеству сайтов за так называемые поддоны – кладбища продажных ссылок в нижней части сайтов. Если крупные и старые сайты уцелели, то все, кто не мог похвастаться такими показателями, вылетели из поиска. А значит, перестали интересовать рекламодателей – арендаторов этих ссылок.

      По мне массовый бан ударил дважды. Сначала он выбил мои продающие сайты. А потом косвенно ударил по варезникам, где была такая же политика размещения ссылок для дополнительного заработка. В итоге я остался без нескольких сотен сайтов для продажи ссылок – они не умерли, но деньги