Золотая жила. Джулия Кэмерон

на чужие слова. Когда в чем-то признается другой человек, мы тоже вдруг решаемся на саморазоблачение, хотя до этого твердо решили, что никому не скажем.

      – Я сделала аборт. Это ужасно.

      Людям пристало общаться и делиться дарами Бога.

      >> Мейстер ЭКХАРТ

      Нам необходимо уловить наш личный, идиосинкразический язык, чтобы обрести возможность говорить о личной, идиосинкразической жизни.

      >> Питер ЛОНДОН

      [художник, писатель, преподаватель творческого мастерства]

      Как только вы начнете прислушиваться к собственным историям и к тому, что они говорят о вас, то положите начало удивительному процессу – вы станете автором своей жизни и создателем собственных возможностей.

      >> Мэнди АФТЕЛЬ

      Какой бы запутанной ни казалась наша жизнь, как бы мы ни терзались, глядя на нее, все возможно исправить.

      >> Мюриэль РУКАЙЗЕР

      [американский поэт]

      – Правда? Я тоже. Да, это уж точно.

      Или:

      – Мой начальник – свинья.

      – Да уж, мой тоже.

      Иногда такие саморазоблачения безвредны. Однако нередко мы потом кусаем локти: «Ну кто меня за язык тянул?!»

      И действительно, кто же?

      Когда мы сдерживаем чувства и не уделяем должного внимания происходящим в жизни событиям, они удивляют нас, внезапно всплывая на поверхность. Наверное, лучшая аналогия – феномен, хорошо известный борцам с лесными пожарами. Иногда огонь на поверхности, казалось бы, потушен, но вдруг он вновь проявляется далеко за противопожарной просекой. Как такое возможно?

      Пожарные знают на собственном горьком опыте, что огонь иногда распространяется незаметно – под землей по корневой системе. То же самое происходит с эмоциями, которые мы пытаемся скрыть от самих себя. Гнев, оставшийся от давних отношений, легко может вырваться наружу и испортить новые. Может быть, мы так и не осмелились до конца себе признаться, как плохо нам было из-за того аборта или как достали откровенные приставания мерзкого начальника.

      А когда мы регулярно работаем над автобиографией, разоблачение наедине с собой дарит нам прекрасную возможность держать язык за зубами в обществе. Это совсем не то же самое, что скрытность. Здесь мы ничего не скрываем, а только защищаем – самих себя. Не свои честь и достоинство – они и так всегда при нас, как и душа. Мы защищаем своего творческого ребенка.

      А раскрывая свои тайны преждевременно или не к месту, мы с позиции хозяина ситуации вдруг сползаем в позицию жертвы. Ни с того ни с сего у «них» появляется что-то «против нас». Мы еще не были готовы поделиться этим чем-то, и теперь нам стыдно, что мы это сделали. А стыд блокирует творчество. Заставляет нас закрыться, отгородиться и уйти в себя.

      Такие писатели, как Джон Брэдшоу и Энн Уилсон Шеф, утверждают, что наше общество построено на стыде. С помощью стыда и его служанки – вины – всех, кто желает сказать вслух, что король голый или нуждается в новой одежде, заставляют молчать.

      Мы, творческие люди, постоянно