Весёлые сюжеты, печальные истории. Сергей Анатольевич Цветов

спокойно. Шесть лет пацану было. И лев тоже. Сидит, облизывается, слюни пускает. Того и гляди – щас салфетку повяжет, вилку, нож достанет… Стою, молитвы шепчу. Натурально. Не знаю, не учил никогда, не слышал даже, а тут… А Алёшка меня за руку тянет, спрашивает:

      – Папка, а если он сейчас слопает тебя или меня? Как я один домой-то пойду? Заблужусь ведь.

      Я говорю, – вспомнил, что у меня ружьё, – говорю твёрдо:

      – Не заблудишься! Вон в ту сторону… Никого он не съест! Я ж его щас… Ружьём.

      – А вдруг осечка? – спрашивает.

      – А… у меня же нож же есть!

      – А вдруг выронишь, или поломается? – не унимается, блинский. Нашёл время экзамены устраивать!

      – Дак… Убежим! На дерево… А ты чё стоишь?! А ну лезь бегом!

      – А если не успеешь, – говорит, – убежать?

      – Я ему – не вытерпел уже! – Ты, – говорю, – не понял, – за кого болеешь? Ты, вообще, мой сын или его? Чё ты пристал? Чё я, со львом не справлюсь? А ну на дерево!

      Он полез на ёлку. А я за сосну встал, толстую, приметился. А он, лев-то, лениво так поднялся, на сына посмотрел, и ко мне направляется. Добычу, блин, нашёл. Считает – царь зверей, так всё позволено. Ах ты, трак-перетрак, ни шиша, думаю, шиш ты угадал. И, не раздумывая, в грудь ему – бабах! – сразу с двух стволов. Он рыкнул, присел. Нет, встаёт, снова идёт. Я уже другими – бабах! Снова сел. Я, не дожидаясь, ещё парой – на! Сидит. Смотрю – осклабился, пасть закрывает-открывает, как будто воздуха мало. Я ещё, для верности, – ага!

      Задрожал чего-то. Но сидит, зверюга. Тогда я последнюю пару – держи! Глядь, он весь затрясся, пасть раззявил. Захрипел. Потом на бок завалился и забился. Потом аж на спину перекатился. И ногами в воздухе трясёт- конвульсии начались. Потом лапы свернул, минуты три подергался и затих.

      Степан замолчал, пожал плечами: мол, так вот и произошло всё.

      – Ну а дальше чё не рассказываешь? – говорит жена.

      Хозяин внимательно смотрел на свои тапочки. Глянул на жену.

      – А чё? Ну… Алёшка потом слез, подошёл к нему. А я двинуться никак не могу, коленки всё ещё с напряжения трясутся. Кричит: «А у него крови нет.» – Я тоже заметил. Видать, с перепугу крякнул.

      – Ага, с перепугу. Как ты не крякнул?! Со смеху – а не с перепугу. Ведь попасть не мог ни разу. – Видно, что Алевтина в продолжение рассказа ждала такого финала – как-то загадочно улыбалась всё.

      А Степан именно этого и боялся.

      – Опять ты! Тебя б туда! Руки-то дрожали, понятно! Чё, каждый день что ли?..

      – У-у, охотник! Не могу… Срамота. С испугу, ага… Тьфу ты.

      Не разобравшись

      Окраина города. Одноэтажный частный дом. Хозяйка дома, только что вернувшись с семилетней дочкой Анютой из деревни, застаёт в доме немыслимый беспорядок. Она мечется по комнатам.

      – Ну скотина-сволочь! Придёт, я ему устрою кузькину… Нет, ну ты подумай – всё вверх дном, а! Опять всё перерыл! Ну с… сколько раз говорила: «Не прячь, потом не найдёшь», нет, суёт куда попало. Ну зараза противная, пьянь безмозглая! Что творит, а? Ц… Ведь на три дня оставить нельзя, ну. Ага, в кухне, конечно! 0т паразит, от собака, а! И здесь?! У ребёнка шарился, а, додумался!