Вдали от дома. Len De Kein

последнее время жизнь будто потеряла смысл, – я закуриваю и открываю окно, лёгкий осенний ветер раздувает мои волосы, – какой смысл жить, если у тебя есть всё, что тебе нужно и не нужно? К чему стремиться то?

      – Можно начать помогать другим, – он пожимает плечами.

      – Мне плевать на других. Люди – лживые, лицемерные говнюки, которым от тебя постоянно что-то надо. За все годы я не видел от этих козлов ни капли искренности в свой адрес, я не собираюсь им помогать. Вот уж нет.

      – Даже ради того, чтоб у Вас появилась цель?

      – Да пошел ты.

      – Думаете, все люди такие?

      – Конечно, мать их, все. Природа у нас одна. Все стремятся к власти, а если у этой власти уже кто-то есть, то он становится потенциальным врагом. Что тут непонятного? Тебе всего-навсего посчастливилось родиться в богатой семье, и ты автоматически становишься для них зажравшимся ублюдком, который не заслуживает ничего, кроме ненависти. А думаешь, я это выбирал? Где мне, твою мать, родиться. Родился здесь и что? Почему я должен терпеть их озверевшие от голода и зависти взгляды, если я вообще к их жизни не имею никакого отношения? Вот скажи мне, почему?!

      – Есть много людей, которых любят и ценят за то, что они открывают благотворительные организации, помогают другим или вносят свой вклад в развитие каких-нибудь отраслей. Вряд ли кто-то скажет, что они ублюдки, которые заслуживают ненависти, разве нет, сэр?

      – О Господи, Илай, ты такой наивный. Да конечно скажут, тебя обосрут просто не глядя тебе в глаза, а стоит тебе сотворить какую-нибудь глупость, так все быстренько забудут обо всём том хорошем, что ты делал и обосрут тебя еще раз, понятно? Так всё это устроено.

      – Почему бы не попробовать?

      – Что тут пробовать? Как я могу пробовать, если на меня уже изначально насрали? – я начинаю раздражаться, махаю руками, – то есть они на меня насрали, а я теперь иди им помогай?! Ты, мать твою, в своем вообще уме?!

      – Простите, сэр.

      – Делай свою работу и помалкивай, если не разбираешься в этом. Ты действуешь мне на нервы.

      Всю оставшуюся дорогу он предпочитает молчать. Пожалуй, самое разумное решение в этой ситуации. Еще бы чуть-чуть и он бы меня довел. Маленькие, черт их подери, альтруисты. Он тормозит у моего дома, я выхожу, тушу бычок и начинаю чувствовать легкое головокружение, и знакомую, медленно надвигающуюся пульсацию в голове. Меня охватывает такой животный страх, что руки начинают трястись, а тело просто цепенеет, я ищу глазами Илая и начинаю паниковать как какой-то загнанный зверь.

      Оно начинается.

      – Илай! Илай, мать твою! – я кричу срывающимся голосом.

      – Я здесь, сэр, чем могу помочь?

      – Открой футляр, вколи мне морфин, – я трясу его за плечи, смотрю ему в глаза в надежде, что он меня понял, – пузырек, дай мне пузырек. Потом отнеси меня домой, слышишь меня?

      – Я Вас понял, сэр, не беспокойтесь. Я о Вас позабочусь.

      – Быстрее! – я цепляюсь пальцами в его плечи, а он открывает футляр и достает его содержимое.

      – Все