День Праха. Жан-Кристоф Гранже

решил попозже проверить это.

      – Я не получил отчета о вскрытии.

      – Нам его только что прислали.

      С этими словами она просунула руку между сиденьями и порылась в ранце, лежавшем сзади. Ньеман еще раз углядел краешек белой чашечки бюстгальтера, белоснежного, как пеленка новорожденного.

      Он тотчас погрузился в чтение отчета. Увы, новое разочарование. Никогда еще ему не попадался настолько лаконичный документ. Хотя повреждений там хватало. У Самуэля была разбита грудная клетка, распорота брюшная полость. Сломанные ребра проткнули легкие, грудина вонзилась в миокард, тонкий кишечник и ободочная кишка смешались и выпирали над миокардом, расположенные глубже печень и селезенка разорваны.

      Никаких подробностей в документе не было. Ни анализа токсиколога, ни комментария по поводу ран.

      – Кто писал эту бумажонку? – спросил он, подняв глаза.

      – Патрик Циммерман.

      – Похоже, ему не часто случается составлять такие рапорты.

      – Наверняка не часто. Он педиатр. У него есть диплом судебно-медицинского эксперта, но ему никогда не приходилось делать вскрытие.

      – Это что еще за бред?

      – Посланники согласились на вскрытие только при условии, что тело Самуэля останется поблизости от Обители.

      – Поблизости?

      – Доктор Циммерман работает в диспансере Бразона. Вот там он и обследовал труп. Посланники его знают. Время от времени они вызывают его в Обитель – для осмотра их детей. Ему они доверяют.

      Все это казалось Ньеману полным абсурдом, но он догадывался, что Шницлер привлек его к этому расследованию именно для того, чтобы он ускорил дело и положил конец кривотолкам.

      И Ньеман решил действовать напрямую:

      – Вы как будто говорили, что это секта?

      – Я ждала от вас этого вопроса.

      Стефани прошептала эту фразу саркастическим тоном.

      – Ответьте на него.

      – Нет и еще раз нет. Эта община существует более пяти веков.

      – Время тут ни при чем.

      – Я хочу сказать, что ее можно рассматривать просто как побочную ветвь христианства. Во всяком случае, таково мнение Miviludes, комиссии по делам религий.

      Это была межминистерская организация, которая наблюдала за религиозными сектами и организациями во Франции. В ней работали специалисты, прекрасно знавшие свое дело.

      – Если сравнить их жизнь с той, что характеризует обычную секту, – добавила Деснос, – то Посланники ни в чем не соответствуют этим критериям.

      – Например?

      – В секте всегда есть лидер. Здесь, в Обители, его нет. Как нет и погони за деньгами или властью над рядовыми членами. Они живут замкнутой жизнью, мирно и трудолюбиво.

      – И никакого прозелитизма?

      – Абсолютно никакого. Они обеспечивают себя всем необходимым, изготовляют вино и следуют своим заповедям, не соприкасаясь с внешним миром, вот и все.

      Эти слова говорили сами за себя: у Посланников – глубокие, истинные убеждения, у всех остальных – поверхностные интересы и заблуждения.

      – Такая