Чужой голос в чужом доме. Авенир Декабрист

ни черта!

      Вскочили в машину, остервенело хлопнув дверцами старых «жигулей», Шонин запустил мотор и дал газу…

      Попутчики Овечкина ворчливо переговаривались.

      ─ Ну вот: поехали ночью, как ты настаивал, и что? Вляпались в самое…

      ─ Кто бы знал?! Случайность, ─ оправдывался сидящий справа. ─ Если бы не этот парень ─ проехали бы мимо и всё.

      ─ Они, скорей всего, за парнем гонятся, ─ сказал водитель более спокойно. ─ Отдать им его, что ли?

      ─ Долго думал? Во-первых, спросят, почему удирали, во-вторых, парень стоял рядом с их машиной. Они что: отпустили его, потом передумали?!

      ─ Я даже не заметил их машину в темноте. Наверное, и они не видели: я незаметно для них подошёл… и для себя, ─ объяснил Владимир.

      ─ Но, они тебя, всё же, ловят? ─ спросил водитель.

      ─ Да.

      ─ Что натворил? ─ почти требовательно произнёс тот, кто сидел справа. В этот момент водитель резко свернул с трассы направо на просёлочную дорогу, по которой недавно возвращались из чащи полицейские. Владимира кинуло влево, и он оказался лежачим за спиной шофёра. Приятель водителя налетел на него. ─ Куда?!

      ─ Догоняют. Надо прятаться, ─ объяснил шофёр.

      Машина, не снижая скорости, запрыгала на неровностях. Владимир сел и посмотрел назад. Полицейские разворачивались на шоссе ─ видимо, проскочили поворот, или несвоевременно заметили манёвр убегающих.

      ─ Слушай, парень, тебе надо катапультироваться на ходу, ─ настойчиво сказал сидящий справа. ─ Затаись в кустах, пережди. Мы тоже спрячемся в кустах. Если они уедут ─ покричим тебя. Давай!

      Владимир не задумываясь подчинился совету: открыл дверь со стороны водителя и прыгнул боком наружу. Упал на левое плечо, перевернулся. Нога стукнулась о дерево. Владимир лёжа глянул в сторону, откуда приехали. Полицейские приближались. Оставалось менее ста метров. Овечкин пополз в сторону от колеи за деревья. Спрятался за широким кустом. Полицейские ехали не быстро, видимо, вглядывались в лесной массив. Владимир посмотрел туда, где могли находиться попутчики. Света фар не видно. «Значит, затаились… или уехали подальше», ─ подумал Овечкин, прижался к земле.

      Вскоре гул мотора стих. Владимира окружала тьма. Небо затянуло облаками. Звёзды виднелись лишь на горизонте. «Как бы дождь не зарядил! ─ встревожился беглец, но тут же усмехнулся сам над собой: ─ Что дождь?! Другая проблема должна волновать».

      Посидел минут десять, начал вставать и, неожиданно, от резкой боли в правом голеностопе, ойкнув, свалился на правый бок. Сел, осторожно потрогал стопу и сустав ноги. Ощущалась боль, но не такая сильная, как вначале, когда вставал. Попробовал встать. Попытка наступить на правую ногу вновь оказалась неудачной из-за резкой боли. «Что такое? Перелом, что ли? Ах, да ─ ударился ногой о дерево. Сразу не почувствовал», ─ поразмышлял Владимир сидя. «Надо найти палку, вместо трости, ─ озадачился он. ─ Во тьме сложно. Придётся ждать до утра». Вместе с этой мыслью пришла усталость, сопровождаемая измождённостью нервной системы. Овечкин буквально