Под сенью заката. Сергей Викторович Мизонов

другое волнует: сколько тебя ни знаю, даже в тех случаях, когда лично помогала тебе в расследованиях и изучениях, не могла понять, на кого ты все-таки работаешь?

      – Ни на кого.

      – Брось, Вик. Ты свободно ввязываешься в дела, которые расследуют Интерпол, ФБР, ЦРУ, ФСБ, Ми-5, Ми-6 и прочие структуры, ты имеешь доступ к лабораториям всех научно-исследовательских центров в нашем мире, даже в Ватикане тебя принимали как своего. Так, кто же они, столь могущественные покровители? Какое-то тайное сообщество, ложа или Мировое Правительство?

      – Если ты мне не веришь, то можешь считать, что я работаю сам на себя. Да, все что ты перечислила, имеет место быть в моей жизни, и даже больше, ты о многом не догадываешься. Но поверь, за мной никто не прячется, я сам по себе. У меня есть все необходимое для подобных работ, плюс, я не берусь за простые дела.

      – Откуда в таком случае у тебя финансирование, Шерлок? – Даяна не сдержала улыбку, и, глядя на нее рассмеялся и Виктор.

      – Основное финансирование – мои гонорары, кое-что было мне предоставлено в знак благодарности за особо тайные дела или возвращение совсем уж ценных реликвий.

      – Знаю я твои гонорары! Ты же больше половины дел раскрыл за теплое слово, а вовсе не шестизначный счет в банке.

      – Не спорю – я альтруист. – Мужчина вздохнул и развел руками, – но за те дела, которые я все же проводил не из огромной любви к человечеству, мне перечислили солидные суммы. И в них намного больше шести цифр.

      – Ну, хорошо. Предположим все так, и есть, как ты говоришь, однако же, я так и не могу понять – Какие же дела тебя интересуют? Мистика? Оккультизм? Внеземные формы жизни?

      – Об этом речи и не шло: я же не говорил тебе, что гоняюсь за привидениями или вампирами. – Виктор хохотнул и пригубил очередную чашку кофе, – большинство моих дел, либо касаются древних реликвий или артефактов, либо с теми, кто так или иначе связан с тайнами мироздания, работает над сложными научными проектами и тому подобным. Впрочем, в большинстве случаев, в итоге оказывается все банальным и до жестокости обыденным. Редко удается наткнуться на стоящее дело, которое позволило бы мне раскусить еще пару орехов бытия!

      – Вот это ты завернул!

      – Это не я, это Ницше! – Виктор поспешно поднял руки перед собой, – моя совесть чиста.

      В это время снова зазвонил телефон. Увидев номер, с которого ему звонили, Виктор встал и, извинившись, отошел в сторону, а через десять минут сидел уже за столом мрачнее грозовой тучи.

      – Звонил директор.

      – Чей? Твой? – Даяна всячески хотела поддержать своего друга, прекрасно понимая, что случилось нечто из ряда вон.

      – Хуже. Интерпола. Меня уже не уговаривают взяться за это похищение, а требуют. Иначе вспомнят некоторые мои старые прегрешений.

      – А их я понимаю не мало?!

      – Не то чтобы, просто многие из моих прежних дел были, мягко говоря, не для широкой огласки, а поскольку