Звездный странник – 2. Мегаполис. Сергей Афанасьев

он обернулся. – Инспектор, пойдемте лучше выпьем.

      Да, действительно, подумал Сергей.

      – Юний, принимай командование гарнизоном. А Аня назначается твоим заместителем, – распорядился он, вставая.

      – Есть, – серьезно сказал малыш, с радостью пододвигаясь поближе к статуэтке.

      Вернувшись в зал, Сергей обвел глазами комнату. Вадим и Эрих что-то энергично обсуждали в углу, хозяйка с мужем ушли на кухню, а Радий и Яна увлеченно танцевали у окна, тесно прижавшись друг к другу. Рядом, танцуя сама с собой еще более увлеченно кружилась Релия, не делая никаких попыток кого-либо пригласить. И только чуть в стороне в глубоком кресле, положив ногу на ногу в полном одиночестве сидела Элора, очень красивая в свете новогодних огоньков и такая загадочная и манящая в праздничном полумраке.

      Сергей встал, несмело обогнул стол, подошел к девушке, наклоняясь, чтобы слышно было его голос.

      – Можно вас пригласить на танец? – пробормотал он, изрядно волнуясь.

      Элора отвлеклась от созерцания вилки, подняла глаза, самую малость удивленно выгнула брови, словно давая понять, что он с более низкой социальной ступеньки (забываетесь, молодой человек).

      – Нет, – она отрицательно покачала головой. – И даже мыслей таких не было. И на будущее я бы попросила Вас не утруждать себя подобными действиями.

      Сергей мгновенно вспыхнул, чем доставил девушке легкое удовольствие, и вернулся на свое место.

      – Инспектор, потанцуем? – перехватила его за руку Релия, заметившая все случившееся, и попытавшаяся как-то сгладить этот конфликт.

      Сергей кивнул и они вышли на середину зала.

      Они танцевали, каждый стараясь как-то отгородиться ото всех, замкнуться в этом танцевальном пространстве. И у каждого была своя причина. Релия активно пыталась его разговорить, заинтересованно улыбаясь, вслушивалась в его реплики, а когда что-то переспрашивала – прижималась всем телом. Он старался не смотреть в сторону Элоры, отвечал невпопад. Релия понимающе улыбалась.

      И только где-то ближе к концу танца, женщина вдруг как-то незаметно перестала о чем-либо спрашивать Сергея, предпочитая выговориться самой, пользуясь молчанием своего собеседника.

      – Тяжело все-таки жить с родителями, – говорила она, прижавшись подбородком к его плечу. – Помню, один раз пошли с бабушкой и Юнием в магазин – мы тогда как раз еще вместе жили и считали каждую копейку – и тут он попросил игрушку за семь тысяч старыми. Деньги все были у бабушки, к тому же она только что получила пенсию. Я и отправила его к ней, думая, что внуку то ей трудно будет отказать. А та как вспылит – мол, это для нее большие деньги, я не могу так тратить, а ты сама отказать не хочешь, чтобы не выглядеть плохой, вот ко мне и посылаешь, чтобы я в их глазах была плохой. Как он расплакался – ничего мне не надо – с трудом выговаривал сквозь рыдания – и зачем я только попросил?… – Я потом втихую взяла деньги из копилки, отправила его в магазин, чтобы сам ее купил. А потом и бабушка расщедрилась, сладостей ему накупила.

      Танец закончился, и вместе с ним закончилось и наваждение – Релия очнулась от грустных