Luftwaffe-льники. Часть 2. Игорь Владимирович Козлов

в этом месяце достойно потрудились. По труду и награда! Замечательный прогресс в успеваемости надо достойно поощрить. А полудурки из 41-го и 44-го отделения, где все имеют славянскую внешность и внятно чирикают по-русски, пусть берут пример с 45-го «дикого» отделения и перенимают передовой опыт. Ну вот, в принципе, и все. Чуть не забыл, по итогам месяца рота откатилась на второе место по успеваемости в батальоне и потеряла звание «отличная». Позор! На первом месте 5-я рота с разрывом в одну двойку. В одну сраную двойку! И это при том, что у них на четыре нац.кадра меньше, чем у нас. О чем это говорит? А говорит это о том, что у наших абреков и басмачей потенциал гораздо выше, чем у душманов и саксаулов из 5-й роты. И мы просто обязаны быть на первом месте в батальоне по успеваемости, а никак не на втором. Второе место никому не нужно! Второй – значит последний! Я считаю, что этот позорный факт целиком и полностью ложится на плечи «отличного» 44-го отделения, которое не имеет права получать неудовлетворительные оценки. Никогда! Чижевский, это ты во всем виноват! Мерзавец, дубина, эпюра тупая, бестолочь! Ух, я тебя… доведешь до греха! Сиди и учи, пока сопромат из ушей не потечет! Всё, все свободны! Повторяю – особая благодарность 45-му классному отделению. Видно, что парни приложили максимальное количество усилий и выходят на новые рубежи и головокружительные орбиты.  Молодцы! Ведь могут же?! Могут, когда захотят. Так держать! Я вами горжусь! Глаза бы мои вас всех не видели. Тьфу! Разойдись!

      Вот такие дела. Можно сказать, мне даже повезло служить и учиться в таком оригинальном отделении. Пересказывая и объясняя на самостоятельной подготовке по десять-двадцать раз один и тот же материал для ребят со слабым знанием русского языка, я научился терпимости в общении с людьми. А так же сам непроизвольно усваивал предметы до уровня наших преподавателей.

      В результате чего, на экзаменах всегда отвечал без подготовки и только на «отлично». Но речь сейчас не обо мне. Речь пойдет о выдающемся и непревзойденном, в своем роде, киргизе по имени Адиль.

      Стихоплет

      В военном училище, где нет возможности уединиться и побыть один на один со своими мыслями, в условиях жестко регламентированного распорядка дня и культурного голодания, у многих ребят неожиданно раскрывались неизвестные и ранее скрытые способности. Монотонные будни заставляют человека искать занятия по душе, которые помогли бы отвлечься от угнетающего однообразия и хоть как-то скрасить рутину повседневной жизни.

      В замкнутом периметре колючей проволоки курсанты испытывали непреодолимую тягу к творчеству. Кто-то из ребят начал плести ажурные цепочки из нихромовой проволоки. Кто-то стал рисовать и весьма прилично. Витя Копыто начал писать письма многочисленным подругам по пятнадцать-двадцать листов каждое. Стоит особо отметить, что эти письма не всегда помещались в стандартный почтовый конверт. Можно только предполагать, какими обильными потоками слез умиления и восторга были омыты эти «литературные перлы».

      А