Дмитрий. Книга 1. Лина Понуровская

ты там? – спросил брат, входя в кабинет. – Ты всё новости читаешь?

      Я поднял глаза на брата. Отражение меня в непонимании свело брови к переносице.

      – Я в осадок выпал, – в ужасе признался я, откидываясь на спинку кресла.

      – Закусило тебя эта тема, – заметил он. – Я знаю.

      От утвердительного тона меня обуяла злость!

      – Да, закусило, – сердился я, складывая пальцы в замок, – но какого хрена полиция ничего не делает?

      Я чувствовал, как в груди всё бурлит и кипит, будто вулкан просыпался.

      – Началось… – тихо вздохнул Серёга, садясь в угол дивана.

      Его глаза с пониманием смотрели на меня, в ожидании, что я продолжу говорить ещё.

      – Почему этих уродов никто не поймает и не переловит… Цены сука поднимают везде, лишь бы самим в карман больше влезло, а порядка в стране не могут навести! Пытаются запретить курить и пить! Да лучше бы работу, учёбу, лечение давали ВСЕМ, и мороки меньше было! У-у… бесит! А когда такое читаешь, ещё думаешь, почему самолёты падают, да торговые центры сгорают, как спички вместе с людьми… – последние слова я закончил с огорченным вздохом, опуская глаза в пол.

      – Да, согласен, – отозвался брат, кивая в ответ.

      Никогда не переваривал такие ситуации. В принципе, я всегда склонялся к тому, чтобы порядок был, и не только в доме, и в голове. Если ты не способен думать и что-то делать, сиди дома никого не трогай. Серёга понимал мои чувства. Сам знает, о чём я толковал ему, когда забирал после очередных драк в обезьяннике!

      – Ладно, – отвлёкся я, отпуская мысли от себя. – Так, по поводу девушки Влады Алексеевны, ты не в курсе, явиться она или нет?

      – А чего так официально? – вытаращив глаза, удивился Серёга.

      – Ну, это же её имя!

      – Предупредила, что придёт к шести часам, если не получиться то, на полчаса опоздает. Она сказала, что в кафе работает. В этом, как его… Не кафе, а суши-бар, – после пяти секунд молчания, добавил брат. – М-м… «Токио»! На «Гайдамак». Какие-то дела возникли, сказала, недолго будет там.

      – Занятая значит.

      – Чего это ты там бормочешь?

      – Она тебе звонила? – вздернув бровь, спросил я.

      – Десять минут назад, если мои часы не подводят. И всё-таки, в чём дело?

      – Звонил потому что и не отвечала мне.

      Повисло напряженное молчание. «Ё-моё… нужно было молчать», – злился я.

      – Обычно, я этой работой занимаюсь, а ты подписи принимаешь.

      «Ох уж этот хитрый взгляд…» – жмурился я.

      – Хорош, а!

      – Что хорош? Я ещё ничего не спросил, а ты орешь, – осклабился брат.

      Я осознавал, что моему терпению приходит конец!

      – Просто захотелось узнать, придёт на занятие или нет, – защищался я, задерживая дыхание.

      Заметив усмешку в лице Серёги, я махнул безразлично рукой, говоря этим: «Отстань». Последовал протяжный хохот, со смесью злорадства, и любопытства. Я в ответ молчал, отводя взгляд в потолок, а на самом деле готов был испепелить